Вениамин Дмитриев: Тайна янтарной комнаты

— Да, фрау Эльза, вам непременно надо посмотреть это чудо, — говорил профессор, дымя сигаретой. — Это изумительно, это неповторимо! Только немецкий народ мог создать такое великолепное произведение.

Гиль подумала, что речь идет о каком-то янтарном кабинете, созданном в Германии и принадлежащем ей. Она не слишком интересовалась искусством и о существовании) янтарной комнаты в Пушкине не имела ни малейшего понятия. Однако горячность обычно сдержанного профессора заинтересовала ее. Она обратилась к Францу с просьбой добыть ей пропуск в замок. Профессор пообещал, но вскоре выяснилось, что это обещание было опрометчивым: шло лето 1944 года, все посещения замка прекратились…

— Я уверена, что янтарная комната находилась в замке. В нашей… то есть в семье профессора. Франца о ней упоминали не раз. Что же касается бункера на улице Штайндамм, то тут мои сведения могут оказаться более определенными, — волнуясь, говорила Сергееву Гиль. — Я часто гуляла в том районе, по Штайндаммштрассе. Хорошо помню: она была сплошь застроена высокими, красивыми зданиями, только в одном месте находилась маленькая озелененная площадка. Мне кажется, что именно там и был бункер. Это место располагалось сразу же за угловым зданием, в котором размещался ресторан, около главпочтамта. Площадка называлась Кирхенплац. В глубине ее возвышалась небольшая кирха. Так вот, левее кирхи мне приходилось видеть на зеленой насыпи отдушины, какие обычно встречаются у бункеров. Входа в помещение я не видела. Мне кажется, что именно тут и был бункер, о котором упоминается в статьях «Калининградской правды», — продолжала Гиль, — если, разумеется, Роде говорил правду и если не ошибся профессор Барсов, которого Роде водил к бункеру на Штайндаммштрассе.

— Спасибо, Эльза Арнольдовна. Мы тщательно осмотрим эти места.

Теперь Сергеев регулярно получал журнал «Фрайе вельт» прямо из Берлина. Он с нетерпением разворачивал большие страницы, отыскивая знакомый заголовок: «Во ист дас бернштайнциммер?» [22] Где находится янтарная комната? (н е м.) .

Почти в каждом номере он находил что-нибудь интересное. Главное было сделано: немцы откликнулись на призыв журнала и сообщали все, что им было известно.

Так, Эмма Лупп, бургомистр города Коппенбрюкк из уезда Кириц, писала:

«Из разговора с польским военнопленным мне стало известно, что в начале января из Кенигсберга был отправлен вагон с сокровищами искусства, которые затем замуровали в подвалах замка в уезде Ландсберг. Поляки, которых заставили это делать, через несколько дней были вывезены в неизвестном направлении. Я сообщаю вам эти сведения для того, чтобы внести свою лепту в розыски всемирно известного произведения искусства».

А вот письмо Альфреда Блекка, жителя города Карл-Маркс-штадт, опубликованное в пятнадцатом номере еженедельника:

«С юных лет я отлично ориентировался в тогдашнем Кенигсберге. Я несколько лет жил поблизости от упомянутой вами улицы Ланге Райе и учился в расположенной там школе. Мне известно, что ка углу Ланге Райе и Бернштайнштрассе находился Геологический институт, в котором хранилась городская коллекция янтаря. Очевидно, экспонаты института и были помещены в упомянутом вами «бункере № 3». Я, правда, такого обозначения не знаю, но мне точно известно, что подле Геологического института находился бункер. Полагаю, что месторасположение его, несмотря на изменения, происшедшие за это время в облике города, можно установить. Думаю, что то место, где находился бункер, оказалось непригодным для строительных работ, в противном случае на этот бункер уже наткнулись бы».

Рядом Сергеев прочитал еще одно сообщение — Маргариты Тинковской из города Галле:

«Я выросла в Кенигсберге и знаю, можно сказать, каждый уголок города. Бункер, о котором идет речь в статье, может быть только бункером, находившимся под Буттербергом.

Если смотреть со стороны замка влево от Штайндамм в направлении Нойросгертерской кирхи, то там находился большой бункер, который в 1943 или 1944 годах был значительно расширен. Во время англо-американского воздушного налета 30 августа 1944 года вход в бункер был засыпан обрушившимся куполом колокольни Нойросгертерской кирхи. Я сама не была в бункере, но мои знакомые, прятавшиеся там при налете, вынуждены были выбираться оттуда через другой ход».

«Снова этот бункер, — размышлял Сергеев. — Прямо какой-то заколдованный круг! Все говорят о нем, многие его видели, а мы никак не можем отыскать даже примерного места, где он находился».