Олдржих Шулерж - Всегда настороже. Партизанская хроника

Следующий боец прибыл из Великих Карловиц. Там в карательном отряде служил некий Мато, югославский партизан, которого немцы взяли в плен, а потом после специального обучения направили в Валахию. То ли он передумал, то ли с самого начала обманывал немцев, но в Карловичах он разговорился с хозяином корчмы Палатом и поделился с ним своим желанием перебежать к партизанам. Подходящий момент вскоре представился, и Мато бежал в горы. Палат послал его прямо на Вартовну, но Горнянчин ему не поверил. Однако на другой день почтальон принес от Палата письмо, в котором корчмарь описал все, как было, и даже вложил фотографию Мато. Письмо с фотографией Горнянчин сжег, а парня отвел к Матею. Мато был отчаянный храбрец и, главное, принес с собой немецкий автомат и гранаты.

Как-то к Эстержаку постучался Вавржик. Он сразу же принялся болтать о русских партизанах, все-то он знал — и сколько их, и где у них землянки. И опять с ним была какая-то загадочная красотка, но уже другая, не та, что была в ресторане. Он притащил с собой еще и Иржинку с Ольгой. Вавржик заявил, что хочет познакомиться с русскими. Эстержак, видя, что Вавржик и так все знает, отвел его на Вартовну, но прежде отослал домой убланских девиц, а красотка осталась дожидаться Вавржика в деревне.

— Мы ведь и сами найдем к ним дорогу, — надув губы, заявила Ольга. — Да еще как обрадуются-то нам!

Она так вызывающе посмотрела на Эстержака, что тому даже стало не по себе.

Матей недоверчиво разглядывал болтливого Вавржика. В это время у Юращаков был и Горнянчин. Он тоже вел себя настороженно. Вавржик с осведомленным видом говорил о всетинской группе, о связи с Брно: он, мол, все знает, во все посвящен и вообще казался очень энергичным человеком. Матей постепенно начал оттаивать. Он радовался тому, что установит связь с оружейным заводом, и надеялся с помощью подпольщиков достать оружие и боеприпасы. Янек Горнянчин видел, как Вавржик обводит Матея вокруг пальца, но не сказал ничего из осторожности, а сам думал: «Ну и шельма, ну и проходимец».

Вавржик насулил золотые горы, обещал прислать людей, смелых парней, и ушел вместе с Эстержаком. Горнянчин глядел ему вслед и хмурил брови. Он понимал желание Матея собрать в горах побольше людей, но как их прокормить, где разместить, чтобы об этом никто не пронюхал?

Лето стоит золотое, ясное, тихое. На межах желтеет молочай. На лугах отцветают мыльнянка и лютик. В тиши леса при слабом дуновении ветерка сыплются с елок чешуйки шишек.

Но в крае неспокойно. Люди взволнованно передают друг другу, что в горах действуют партизанские группы, где-то высадили парашютистов, где-то скрываются бежавшие из гитлеровского плена русские, а к ним присоединились и местные жители.

Те, что живут возле Вартовны, чем могут, помогают партизанам, делают для них все, что в их силах. Что ни дом, то надежное укрытие, где можно переночевать, дадут кусок хлеба. Правда, беднякам и самим туго приходится. На Вартовне все сильнее начинает ощущаться нехватка продуктов.

Как-то на дороге у деревни Горнянчин повстречал Ондро Шимурду, мельника из Задвержиц. Шляпенка с узкими полями едва прикрывала его большую голову. Он ехал не спеша на своем возке, гнедая цокала копытами, в возке под брезентом лежали мешки. Янек догадался, что Ондро везет муку на рынок.

— Здорово, Ондро!

— Здравствуй, Янек, — ответил Шимурда, нехотя останавливая лошадь.

— Что везешь? Муку? — спросил Горнянчин, приподнимая брезент, лежавший на добротных пузатых мешках.

— А чего же еще!

— Послушай, Ондро, я собирался было на той неделе заглянуть к тебе. Мне нужно несколько мешков муки. Понимаешь, нас ведь много, Ондро… а мука вся кончилась…

— Ну и зашел бы, — неожиданно ответил Шимурда. — Так что нам, приехать, Ондро? Можно послезавтра?

— Приезжайте. На доброе дело не жалко. Только вот что: мне нужна записка, понимаешь — бумажка, написанная русскими буквами. А иначе — ни зернышка, — сказал он и тронул коня.

— Ладно, бумажка будет, Ондро! — обрадованно крикнул ему вслед Горнянчин.

В тех случаях когда партизанам нужна была машина, давали знать молодому Старыхфойту, который работал на всетинском оружейном заводе. Он ухитрялся устроить так, что, несмотря на строгий контроль, заводской грузовик оказывался время от времени в распоряжении партизан. Так было и на сей раз. Неразлучные друзья Филек Зесече и Цыра Зподъяловчи с раннего утра отправились в Задвержицы, чтобы наблюдать за шоссе, а шофер Бенешек с оружейного средь бела дня подъехал к мельнице; в кузове у него были Мато и Властик, укрывшиеся под брезентом. Рядом с водителем развалился Трофим с пистолетом в кармане и гранатами под пиджаком. Но оружие не понадобилось. Шимурда уже ждал их и помог им погрузить мешки. А на другой день он отправился с бумажкой на жандармский пост и заявил о ночном налете на мельницу.