Александр Тамоников - Акция устрашения

— Ладно! Пошли, раз хлюст твой так желает встречи.

Александр подошел к Кислицину, представился:

— Командир отряда спецназа «Гроза» Калинин Александр Иванович. А вы генерал-майор Кислицин Игорь Юрьевич, как понимаю?

— Правильно понимаете, полковник! Я должен увидеть Али Асханова.

— Его, генерал, многие хотят видеть, особенно мертвым, поэтому прошу предъявить все документы: как те, что удостоверяют вашу личность, так и допуск к Асханову!

Кислицин бросил на Калинина недовольный взгляд, но документы предъявил. Они были в порядке. Да и Кучеров предупреждал о визите этого, как верно заметил молодой прапорщик, штабного хлюста, для которого подобные командировки являются чуть ли не боевым выходом. Полковник указал на бетонную дорожку, ведущую к гарнизонной гауптвахте:

— Прошу, генерал, нам по тропе до конца, «губа» отсюда метрах в ста.

Генерал произнес:

— Надеюсь, она охраняется должным образом?

— Должным, генерал, должным!

— Посмотрим!

И Кислицин первым направился в указанном направлении.

Перед гауптвахтой дорогу Калинину и Кислицину перегородили два внушительного вида спецназовца. Несмотря на то что узнали своего командира, дальше запретной полосы не пропустили, вызвав начальника спецкараула, которым на сегодня заступил капитан Литинский. Тот появился в проеме массивной железной двери, обратился к Калинину:

— Слушаю вас, товарищ полковник!

— Я тут с генералом безопасности из столицы. Он должен встретиться с Асхановым, пропусти его!

Капитан ответил:

— Есть!

И повернулся к генералу:

— Пройдемте в комнату досмотра.

Кислицин удивленно взглянул на Калинина:

— Что еще за комната досмотра?

Командир отряда спецназа объяснил:

— Небольшое такое помещение, где вас проверят на наличие оружия, а также колючих, режущих, удушающих и отравляющих предметов.

— Это что, обыск?

— Считайте как хотите, но если желаете выполнить приказ своего начальства, то подобную процедуру вам не обойти!

— И кто придумал эту процедуру?

Калинин ответил кратко:

— Я, генерал!

И добавил:

— Кроме того, после досмотра в камере с вами будет находиться один из моих бойцов. Предупреждаю заранее, чтобы это не стало неожиданностью!

— Черт-те что! Вы бы лучше, полковник, подумали о броневой защите здания, а то ведь выстрел гранатомета превратит камеру Али вместе в ним в пепел.

Калинин был спокоен:

— Во-первых, генерал, охрана нашего чеченского клиента организована так, что вражеский гранатометчик не сможет выйти на позицию поражения объекта ни с одной из сторон. Во-вторых, даже если кто-то все же сумеет произвести выстрел, Али не пострадает, так как находится в подвале. Вам достаточно моих объяснений?

Кислицин проследовал за Литинским. Сотовый телефон у генерала не изъяли, так как из камеры Асханова позвонить куда-либо было невозможно. Его просто проверили на предмет закладки взрывчатого вещества. Такового не обнаружили, и Литинский, спустившись с генералом в глубокий бетонный бункер, также охраняемый двумя спецами, ввел Кислицина в камеру Асханова, прикованного к железной кровати. Лицо Али по совету Листошина наполовину замотали бинтами. Генерал сразу обратил на это внимание и сказал капитану:

— Бинты желательно снять! Иначе как я опознаю Асханова?

Капитан ответил категорично:

— Это исключено! Перед вами Асханов! В разговоре с ним вы убедитесь в этом.

Кислицин присел на подставленный ему табурет, держа в руках небольшую открытую папку и сотовый телефон.

Начальник караула наблюдал за происходящим сбоку, от стены, готовый пресечь любые попытки гостя приблизиться к Али.

Генерал начал допрос. Он задавал стандартные вопросы: где и Когда Али родился, где учился, кто был его первым учителем, как звали собаку и т. д., Асханов медленно и подробно отвечал.

Капитан Литинский не видел, как Кислицин, выбрав момент, повернул свой сотовый телефон панелью управления к Асханову и нажал клавишу. Али прочитал на дисплее:

«Молчание — жизнь! Жизнь — свобода! Босс».

Текст сообщения по прочтении генерал тут же стер и продолжил допрос, перейдя к периоду жизни Асханова, когда тот начал активно действовать против федеральной власти.

Здесь Али замолчал, потом послал Кислицина ко всем чертям, заявив, что на эту тему он без адвокатов и международных наблюдателей отвечать не намерен!

Кислицин легко воспринял отказ. Захлопнув папку, так и не сделав на листах ни одной записи, и вложив сотовый телефон в чехол, поднялся: