Мартина Моно - Нормандия - Неман

— Марселэну, пожалуй, это удалось бы.

— Не знаю, — сказал доктор. — Не думаю, что мы можем помочь ему.

Вильмон понял с полуслова.

.— Мы сделали все, что могли.

— Да, — признал доктор. — Но именно так всегда говорят врачи, когда больной умирает.

Шардон стремился погибнуть. Но ему удалось лишь стать героем. Он отчаянно искал себе такого же конца., какой постиг по его вине Татьяну, он искал смерти в небе и не находил ее. Он считал себя морально обязанным Марселэну не кончать жизнь самоубийством — этот молчаливый уговор был для него нерушим, хоть и относился к области воспоминаний. Но никто не мог помешать ему сражаться и рисковать самым отчаянным образом. Его фамилия должна была уже много месяцев назад сойти с доски. Буасси погиб — а он так любил жизнь! Перье, Виньелет, Дюпон, Леви и столько других! А он, потерявший сон, зовущий смерть каждый день, преследовавший ее с упорством обманутого любовника, — он жил! Он дошел до того, что завидовал японским летчиком-смертникам, которые с именем императора на устах устремляли свои самолеты на американские корабли, — погибая вместе с теми, кого они убивали. «Может быть, зря я себя так взвинчиваю, — горестно думал он, — но мне так везет, что, видно, я и на этот раз выкручусь».

Видя его страдания, товарищи могли предложить ему лишь суровую, молчаливую дружбу. Бенуа и Леметр, думая о Шардоне, возлагали большие надежды на отпуск.

— Нужно найти какую-нибудь славную крошку, — говорил Бенуа. — Ладно скроенная девчонка изменит его образ мыслей.

Леметр улыбнулся.

— Дело не в хорошеньких девочках. Я думаю, что ему просто нужно отвлечься от атмосферы эскадрильи, тогда он сможет подумать о другом.

— Я поговорю об этом с Зыковым, — сказал Бенуа, настаивавший на своем. — У этого парня всегда целая куча девочек. Он даст нам нужные сведения.

— Бенуа, ты — самое странное смешение няньки и сводни из всех, каких мне только приходилось видеть,

Бенуа огрызнулся:

— Я стараюсь найти выход. Это разрешается или нет?

— Даже рекомендуется. Только девушки — не всегда решение.

— Почти всегда, — ответил Бенуа. — Либо дело клеится, начинается счастье, влюбленные на седьмом небе, беззаботность! Либо оно не клеится, и человек настолько погружается в переживания, что все прошлые неприятности уже не идут в счет. Таким образом обеспечен выигрыш на всех досках. Соображаешь?

— Соображаю, — серьезно ответил Леметр.

Что ж, может, Бенуа и прав… Ведь в самом деле, в любви забывается многое — или по крайней мере кажется, что забывается.

Войдя, Шардон остановился на пороге комнаты. Он вернулся с утомительного и трудного задания — все время видел вражеские самолеты и не мог их достать.

У него было лишь одно желание: броситься на кровать, закрыть глаза и надеяться на то, что он хоть сегодня заснет сразу. Но здесь парило настоящее безумие: орда здоровых парней хлопотала среди волн разбросанной одежды — открытые чемоданы плавали по ним, словно маленькие спасательные лодки. Опьяневший от счастья, убежденный, что эти милые люди придумали для него новую игру, Тарзан немедленно бросался в ту сторону, где кто-нибудь укладывал в чемодан рубашку, вытаскивал ее и возвращал владельцу с таким видом, будто говорил: «Видишь, какой я ловкий и как хорошо я понял игру!»

— Вильмон, — вопил Казаль, — отзови своего пса, или я с ним расправлюрь. Если он будет трепать мою пижаму каждый раз, как я ее сложу, я проторчу здесь еще десять лет.

— Ну и что? — ответил Вильмон. — Ты вроде меня: не умеешь сложить пижаму.

— Скажите, — спросил Шардон, застывший в дверях, — я могу узнать, что здесь происходит?

Все разом заметили его и хором завопили, приветствуя. Шардон постучал пальцем по лбу.

— Что это, сумасшедший дом?

— Нет, дорогой, это сумасшедший отпуск, — объяснил Вильмон.

Его чемодан был наполнен кучей комков: комок рубашек, комок фуфаек, комок галстуков, комок носков. И заботливо уложенные сверху полуботинки, которые он забыл спрятать на дно.

— Кроме шуток, — сказал Шардон почти шепотом, — это правда?

— Да, правда, — сказал Бенуа. — Господа не принимают, они переодеваются. Впереди — Москва, развлечения! Клянусь тебе, это будет шикарно!

И прибавил, хитро подмигнув:

— У меня есть все адреса Зыкова!

Леметр кашлянул. Шардон сидел на кровати молча, с мутным взглядом,

— Чего ты ждешь? — обратился к нему Казаль. — Сейчас за нами придет автобус. Тебе только-только хватит времени собраться…