Георгий Савицкий: Яростный поход. Танковый ад 1941 года

Красный командир замолчал, поняв, что хватил лишку. Какое, к чертовой матери, «расстреляю»?! Немцы придут — всех к стенке поставят… Нервы ни к черту! А паренек-то ничего, держится молодцом старший лейтенант.

Командиров и правда много погибло в этом жестоком и яростном приграничном сражении. Командующий 15-го мехкорпуса Игнатий Иванович Карпезо был контужен во время авианалета бомбардировщиков на штаб корпуса в районе селения Топорув. Тридцатого июня в ходе боев за Дубно погибли комиссар 67-го танкового полка Иван Константинович Гуров и начальник штаба 68-го танкового полка капитан Абрамихин. Командир 34-й танковой дивизии полковник Васильев и заместитель командира по политчасти полковой комиссар Немцов попали в окружение под Большой Мильчей и пропали без вести. Советские командиры разделили участь своих подразделений, они сражались до последнего патрона, последней капли крови и погибали с поднятой головой. Щепетильные в вопросах чести немецкие офицеры не могли не отметить это и уважали своего противника.

— Есть, товарищ командир! Врага не пропустим.

— Собирайте под свое командование необходимые силы и выдвигайтесь на позиции. Мотоброневагон НКВД поддержит вас огнем.

— Служу Рабоче-Крестьянской Армии!

Новоиспеченный старший лейтенант вместе с повышением взвалил на себя еще и тяжелый груз ответственности: и за подчиненных ему людей, и за тех, кого он теперь был обязан защитить. Война выбрала его, и теперь он должен либо оправдать этот выбор, либо погибнуть, но не ранее, чем выполнит приказ!

Танкисты вернулись в расположение части. Их «Клим Ворошилов» уже был отремонтирован, о чем доложил теперь уже старшему лейтенанту Горелову механик-моторист Олег Астафьев.

— Боекомплект загружен полностью, пушка и мотор проверены.

— Ясно!

Ворчливый старшина Стеценко, не уверившись в словах механика-моториста, сам проверил двигатель и трансмиссию.

А старший лейтенант Николай Горелов собрал командиров подчиненной ему бронегруппы и пехоты. Кроме его тяжелого танка в состав сводного подразделения вошли две «тридцатьчетверки», один артиллерийский танк Т-26А, пара легких броневиков БА-20. Две изрядно потрепанные роты пехоты придавались бронетехнике для прикрытия.

Среди пехоты были и красноармейцы, и солдаты НКВД, и пограничники, и даже летчики, оставшиеся без своих самолетов. Синие, зеленые, красные, малиновые петлицы на потрепанной военной форме. И совершенно разные люди, которые носят эту форму. И сейчас цвет петлиц мало значил по сравнению с цветом крови, которая у всех одна — алая, как звезды Кремля.

— Товарищи! Нам поставлена ответственная боевая задача. И мы должны ее выполнить, хотя бы и ценой собственной жизни. — Горелов развернул карту-трехверстку. — Вот здесь, в пятнадцати километрах — небольшая речка. Через нее переброшено два моста.

Старший лейтенант обратился к пограничникам:

— Вы знаете эту местность лучше других. Подскажите, где лучше всего расположить засады?

Командир с перебинтованной головой и зелеными петлицами отметил химическим карандашом несколько точек на карте:

— Здесь к берегу выходит лощина, а дальше — цепь пологих холмов, поросших лесом. Там можно организовать засаду.

— А это что? — Горелов провел пальцем по карте.

— Дорога. Если немцы оседлают ее, то быстро дойдут сюда.

— Ясно.

— Старлей, я тебя прикрою, — сказал такой же старший лейтенант, но только с малиновыми петлицами НКВД. Он был командиром мотоброневагона. — Параллельно дороге проложена железнодорожная ветка, по ней можно маневрировать и вести огонь.

Это было серьезное подспорье для обороняющихся.

Он был спроектирован и построен на Кировском заводе в Ленинграде. При его создании использовали узлы и агрегаты нового по тому времени среднего танка Т-28. На мотоброневагоне в два яруса были установлены три башни танка Т-28, с 76,2-мм пушками ПС-3 образца 1927/32 года. В крыше каждой башни имелись бронированные люки, над которыми, на второй и третьей башнях, устанавливались зенитные пулеметы ДТ.

Вагон разделялся на семь отделений: управления, четыре боевых — под каждой башней и счетверенной зенитной пулеметной установкой максим, моторное и силовой передачи. Для входа и выхода команды из сорока человек и погрузки боеприпасов служили три входные двери на бортах и люк в полу.

Во всех башнях рядом с пушкой, а также в кормовых нишах второй и третьей башни и в корме мотовагона были установлены пулеметы «Дегтярев-танковый» в шаровых установках. А на каждом борту устанавливались по два пулемета максим.