Георгий Савицкий - Яростный поход. Танковый ад 1941 года

Побросав фугасные авиабомбы, двухмоторные фронтовые бомбардировщики пошли на второй заход. На слабый зенитный огонь русских «стервятники Геринга» внимания почти не обращали. «Юнкерсы-88» теперь в пологом пикировании сыпали мелкие кассетные бомбочки.

Противопехотная осколочная бомба Spreng-Dickenwend SD-2A/SD-2B устроена весьма просто. Корпус «Бабочки», а именно так переводится с немецкого «Schmetterling», представляет собой толстостенный чугунный цилиндр, заполненный взрывчаткой. В боковой стенке имеется отверстие, в которое вделан взрыватель. Из взрывателя выходит металлический короткий трос, имеющий на конце ветрянку, состоящую либо из двух дисков и двух полубочонков, как SD-2A, либо из двух лопастей — как SD-2B.

Бомба, поставленная на дистанционный подрыв, отличается исключительно высокой чувствительностью к внешним воздействиям. «Schmetterling» SD-2B с взрывателем-ловушкой фактически являлась первой в мире дистанционно устанавливаемой противопехотной осколочной миной с самоликвидацией. [35] Примечательно, что после Второй мировой войны американцы приняли на вооружение бомбу-мину SD-2 «Schmetterling» именно как авиационную систему минирования под названием «Butterfly» («Баттерфлай»), а бомбе-мине SD-2 присвоили наименование М-83.

Взрыв в зависимости от установки происходит в воздухе через определенное время после отделения от кассеты — примерно через три секунды, либо от удара в момент касания земли. Время приведения в боевое положение: три — три с половиной секунды с момента начала вращения ветрянки.

«Семена смерти» делали свое страшное дело с немецкой точностью. Снопы осколков на высоте примерно в полсотни метров, направленные сверху вниз, выкашивали людей, взрывали грузовики, переворачивали телеги с имуществом. Серия мелких бомб разорвалась прямо над палаткой госпиталя с большим белым полотнищем с красным крестом.

Вторая серия «Schmetterling» сработала при ударе о землю, подняв фонтаны земли, огня и дыма. Смерть стальной косой осколков собирала обильную жатву.

Ударные волны расшвыривали посеченные в кровь тела, дико кричали раненые, ржали кони, порвавшие постромки артиллерийских передков… Паника охватила всех на небольшой железнодорожной станции под Тернополем. Каждым взмахом своих стальных крыльев «бабочки» уносили десятки жизней. И спастись от них было невозможно.

Снизившись до бреющего полета, обнаглевшие «стервятники Геринга» расстреливали людей с бреющего полета. В прозрачном носовом остеклении кабины штурмана трепетал язычок дульного пламени пулемета.

И свинцовые осы смертельно жалили людей, не разбирая, где военные, а где гражданские.

Также неожиданно, как и появились, «бомберы» с черными паучьими крестами на крыльях растворились в облаках…

Танкисты выбрались из окопчика, отряхивали форму, переговаривались вполголоса, словно бы боялись, что немецкие летчики услышат их и вернутся.

К ним подбежал вестовой.

— Товарищ лейтенант, вас вызывают в штаб вместе с экипажем.

— Сейчас идем.

Штаб располагался в блиндаже возле железнодорожной станции. Вокруг царили хаос, смерть и разрушение. Мимо танкистов санитары и просто местные жители несли на носилках убитых и раненых. Солдаты и мобилизованные гражданские засыпали воронки от бомб, разбирали завалы.

Взрывы разбили несколько вагонов санитарного эшелона, и среди обломков вповалку лежали тела пациентов и врачей, до конца исполнивших клятву Гиппократа. И это было самым страшным — видеть убитыми беззащитных, ведь не броня их защищала, а белые халаты, которые сейчас алели от крови.

Перед входом в штабной блиндаж, занавешенным плащ-палаткой, дорогу танкистам преградил часовой:

— Пароль?

— Днепр.

— Проходите, — красноармеец, совсем еще мальчишка, взял винтовку «на караул».

В блиндаже было накурено так, что хоть топор вешай. Командиры что-то отмечали на картах. За выгородкой из плащ-палаток радисты выстукивали сообщения азбукой Морзе. Майор орал в трубку полевого телефона.

— Да перестань ты, — одернул его комкорпуса с красными от недосыпания глазами. — На линии обрыв. Или осколком перерезало, или диверсионная группа поработала.

— Товарищ комкор, по вашему приказанию прибыли!

— Лейтенант, разведка докладывает, что разведывательный батальон гитлеровцев, усиленный танками и пехотой, прорвался через наши позиции. Если они подойдут сюда — будет мясорубка. На станции сейчас много раненых и гражданских. Нужно задержать немцев и сковать их во что бы то ни стало. Боеспособных танков у нас мало, но еще меньше командиров. Много народу полегло. Я повышаю тебя в звании, старший лейтенант Горелов. Бери людей, технику из числа исправной, землю грызи — но немцев задержи! Не справишься, смалодушничаешь — расстреляю!