Генрих Боровик - Пылающий остров

…Уоллэм остервенело крутил баранку «джипа», внимательно всматриваясь в дорогу. Рядом с ним сидела Вильма Эспин — Дебора. «Движение 26 июля» именно ей поручило сопровождать консула. Решено было, что после этой поездки Дебора уже не вернется в Сантьяго, а останется на территории, занятой войсками фронта, вот почему саморазоблачение перед американцами, которые, конечно, обо всем сообщат батистовцам, не очень ее тревожило.

Уоллэм был мрачен. Вильма изредка посматривала в его сторону. Консул не особенно ладил с испанским языком, поэтому Вильме предстояло выполнять в этой поездке не только роль проводника, но и переводчика.

— Когда они собираются освободить американцев? — спросил консул.

— Бомбардировки все еще продолжаются, — ответила Вильма.

— Правительство США не несет за это ответственности.

— Но вы даете Батисте самолеты, и бомбы, и пулеметы, и все прочее, что нужно для убийства.

— С марта месяца сего года это прекращено.

— К сожалению, жизнь опровергает ваше утверждение.

Уоллэм пожал плечами.

Некоторое время они ехали молча.

Вдруг Уоллэм сбавил скорость, склонил голову набок и начал тревожно прислушиваться к работе мотора. К его урчанию прибавился какой-то посторонний и все усиливающийся звук.

Вильма тронула консула за рукав и показала на небо. Она-то сразу распознала этот звук — мерное гудение приближающегося издалека самолета. Здесь в горах самолет слышен не так, как на равнине. К шуму мотора примешиваются звуковые отражения, и потому кажется, что звук идет не сверху, а снизу или иногда даже со всех сторон.

Уоллэм недоверчиво покосился на нее, потом стал искать глазами самолет. Не нашел и снова стал вслушиваться в урчание мотора «джипа»…

Но уже через несколько мгновений явственный шум самолета заставил его вздрогнуть и снова посмотреть вверх. Рев мотора приближался. Низко вдоль дороги, по которой двигался «джип», шел двухмоторный самолет. Это была американская машина, но с опознавательными знаками батистовских военно-воздушных сил.

— Вот такие точно самолеты и бомбят мирное население, — сказала Вильма.

— Это нас не касает…

Но Уоллэм не успел докончить фразу. Вильма видела, как расширились его глаза, — в нескольких метрах от «джипа» дорогу простегала пулеметная очередь. Раздался взрыв — позади справа взорвалась небольшая фугасная бомба.

Уоллэм резко остановил машину и, забыв поставить ее на ручной тормоз, выскочил на дорогу. Через мгновение он лежал в глубокой канаве, прорытой дождями.

«Джип» начал медленно скатываться назад под уклон. Вильма вытянула на себя ручку тормоза, выскочила из машины и тоже побежала к обочине, подальше от автомобиля.

Консул, красный от смущения, поднялся, неловко стряхивая пыль с тщательно отглаженных брюк.

— Вы зря поднимаетесь, — участливо сказала Вильма, — он сейчас повторит…

Действительно, через минуту-полторы летчик снова пронесся над дорогой, прошил ее пулеметной очередью и сбросил две фугаски. К счастью, «джип» и его пассажиры остались невредимы. Вильма и Уоллэм подождали еще несколько минут и, видя, что летчик кончил атаку, снова сели в автомашину.

Уоллэм сидел мрачнее прежнего. Одутловатое лицо его налилось краской.

— Он не знал, что вы — американец, — сказала Вильма. — А то бы он, конечно, нас не потревожил. В этих местах такие налеты бывают до десяти раз в день. Бомбы, между прочим, тоже ваши.

Уоллэм ничего не ответил. Только плотнее уселся на сиденье. Остальную часть пути они проехали молча.

…Встреча американского консула с Раулем продолжалась весь вечер и всю ночь с 28 на 29 июня.

Рауль вручил своему собеседнику копию приказа № 30, который Вильма прочла ему по-английски.

Консул молча слушал, иногда только поскрипывая стулом.

— Наше единственное и справедливое условие, — сказал Рауль после того, как Вильма кончила читать, — состоит в следующем: прежде чем мы вернем вам задержанных американцев, мы должны получить официальное обещание правительства США — окончательно прекратить какую бы то ни было, прямую или косвенную, военную помощь диктатору Батисте.

Консул выслушал со вниманием. Затем встал и, походив некоторое время по комнате, снова сел.