Генрих Боровик - Пылающий остров

Значит, надо продолжать погрузку оружия, ускорить ее.

Ну, а если предатель не из дезертиров?

Фидель решился на крайнюю меру. Приказом штаба все бойцы будущей повстанческой армии были разделены на двойки, и никто не мог в одиночку ни выходить из дома, ни встречаться с какими бы то ни было людьми, ни разговаривать по телефону. Следить друг за другом — это была тяжкая мера, но необходимая в той ситуации.

Прогулочная шхуна «Гранма» согласно техническому паспорту предназначалась для четырех человек команды, считая капитана, и десяти-двенадцати пассажиров. Штаб повстанцев рассчитал, что «Гранма», груженная оружием, боеприпасами, минимальным количеством продовольствия, питьевой воды и запасом горючего, может взять восемьдесят два человека.

В последние дни очень трудно было отбирать людей на шхуну. Все знали, что восемьдесят два — максимальное число. Но список достойных идти в бой за освобождение Кубы включал по крайней мере сто двадцать человек.

Их разделили на подгруппы, учитывая боевую выучку, дисциплину, качества характера.

Таким образом, отобрали семьдесят восемь человек. Оставалось четыре места. На них в первую очередь претендовали восемь повстанцев — все замечательные люди, прекрасные бойцы, настоящие патриоты. Кому отдать предпочтение?

Путь для решения проблемы был найден несколько неожиданный, но правильный: взять тех, кто легче. Шхуна и так перегружена до отказа.

От Мехико до Тукспана дорога длинная. Но все же повстанцам удалось добраться до шхуны без всяких происшествий.

Двигались попарно: имя предателя все еще оставалось неизвестным.

Кубинцы-эмигранты в свое время завели много друзей среди мексиканцев. Нашелся друг и в полиции. Он сообщил им, что предатель продал свою информацию за 25 тысяч долларов — одновременно мексиканской полиции и секретной полиции Батисты. Эту сумму батистовские агенты должны были выплачивать ему постепенно, по мере того как предатель будет показывать им склады с оружием. Он успел выдать три склада. Полицейские захватили самое ценное оружие — автоматы. Теперь у повстанцев осталось лишь несколько ручных пулеметов, винтовки и пистолеты.

К сожалению, свой человек из полиции не видел предателя и не мог назвать его имени. Вот почему чрезвычайная мера — разделение отряда на двойки — была сохранена до момента выхода шхуны.

К часу ночи все собрались на причале. Стараясь не шуметь, они перебрались по мокрым доскам с причала на палубу шхуны. Не переставая лил дождь. Несколько человек, поскользнувшись, упало в воду.

Механик спустился вниз — заводить мотор. На палубе притихли. У каждого мелькнула тревожная мысль: а вдруг не заведется?

Но вот за кормой глухо заурчала вода, и все почувствовали, как мелко дрожит шхуна. Завелся! Суденышко незаметно отвалило от причала…

Мексиканский пограничник, стоявший на часах в порту Тукспан в ночь с 24 на 25 ноября 1956 года, имел предосудительную привычку ругаться вслух. Поеживаясь от скользких капелек, затекавших за ворот черного клеенчатого плаща, он бормотал проклятья дождю, собственному начальнику, который потягивает сейчас текилью [3] Мексиканская водка. в баре «Три семерки», клял пограничную службу, тяжелый карабин, сырые башмаки, снова дождь и снова начальника. Может быть, именно это обстоятельство помешало ему услышать, как всего метрах в двухстах от него медленно прошла небольшая моторная шхуна с потушенными огнями. Она взяла курс в открытое море, хотя по причине сильного шторма портовые власти запретили в эту ночь движение всех судов такого класса.

Перед выходом в море шхуну подстерегала еще не одна опасность. И прежде всего предстояло пройти мимо контрольных постов. Пришлось заглушить мотор. Его остановили на минуту или две и снова волновались — заведется ли опять. На всякий случай Фидель начал раздавать людям оружие. Те, кто получил винтовки, встали по бортам, чтобы оказать сопротивление, если их попытаются остановить силой…

…Чуть видные в тумане, проплыли маяки порта. Шхуна вышла в Мексиканский залив, сразу же подставив свои борта могучим ударам теплых волн Гольфстрима.

Фидель посмотрел на часы: стрелки показывали два часа тридцать минут утра. Это было 25 ноября 1956 года. Шхуна взяла курс на Кубу.

Повстанцев охватила радость. Начало было благополучным. Они запели хором «Гимн 26 июля».