Владимир Ильин - Партизаны не сдаются! Жизнь и смерть за линией фронта

Я долго искала бывшего командира группы (моего первого мужа). Мне это удалось в 70-е годы. Мы переписывались, а когда я ездила в командировку в Омск, то по окончании конференции съездила на станцию Яя, где он жил и работал бригадиром на лесосплаве. Это была необыкновенная встреча, и радостная, и очень тяжелая. За сутки, что я была там, нам надо было успеть рассказать друг другу о пережитом за эти более чем 30 лет. Оказывается, когда он отправил меня в Киев, то встретил майора из разведотдела, который заявил ему, что большевики в плен не сдаются. Произошла крупная ссора, и майор арестовал Георгия. Потом его «тройка» судила. Приговор: 8 лет лишения свободы за измену Родине и невыполнение задания. Это фактически означает: за 8 суток плена и за то, что не взорвали мост под Богушевском, чего требовал «Хозяин». Но ведь это пытались сделать подрывники многих партизанских бригад, и никому не удалось даже близко подойти к этому мосту. Перед самой блокадой Борис, Хасан, Виктор и Николай снова были туда направлены, но не успели до него дойти, как встретились с нашим танковым десантом и раньше нас оказались на Большой земле. А этот мост очень даже пригодился нашим наступающим войскам. Но Георгий буквально пропал на долгие годы. Вот так была искалечена жизнь многих людей. Когда он провожал меня, то, стоя напротив окна вагона, горько, молча плакал, как будто чувствовал, что больше мы не встретимся. Я кое-как держалась, но когда поезд пошел, забралась на полку и тоже молча ревела до самого Омска. Мы переписывались до конца его жизни. В 1981 г. он умер от аппендицита. Как сообщила мне его жена Валентина Николаевна, весь поселок провожал его в последний путь, говорили много теплых слов, но он их уже не слышал.

В декабре 1984 г. мы переехали в Подмосковье. Надо было устраивать моего внука, инвалида с детства, глухонемого, с органическим поражением ЦНС, в специализированный садик в Москве. Начались новые хождения по мукам, но о них я не буду рассказывать. Скажу только, что жил он у нас с марта 1983 г. по конец 1999 г. И, несмотря на трудности, я всегда находила и нахожу до сих пор возможность побывать в Йошкар-Оле у своих друзей, коллег по работе. Меня тянет туда, как магнитом. Там я чувствую себя именинницей, радостно возбужденной и возвращаюсь домой с чувством, что не зря прожита жизнь. На поездку с заездом к Хасану в Арск (Татарстан) уходит 5 суток, а полученного заряда хватает на целый год.

Надеюсь, Вы меня поймете и не будете судить так строго. Я вовсе не хотела хвалиться своими успехами, всегда молча старалась быть полезной, занимала активную жизненную позицию, всегда была полна всяких идей и стремилась претворять их в жизнь. Пусть я не совершала никаких подвигов, но всегда добросовестно выполняла свой долг и делала все возможное и невозможное, чтобы выполнить его как можно лучше. И никак не могу понять, за что же мне такая судьба…

Чтобы не кончать на такой грустной ноте, признаюсь Вам, что всякие дерзкие идеи посещают меня и сейчас, в мои почти 79 лет. Когда я говорила мужу: «У меня идея», он говорил: «Подожди, я сяду, а лучше лягу». Вот так, Владимир Петрович.

— Да, Сусанна Владимировна, мне осталось только пожелать Вам, чтоб эти дерзкие идеи никогда не покидали Вас!

В заключение внесу уточнение: Н. А. Агапоненко учился в Краснодарском сельхозтехникуме. Буду рад, если это поможет разыскать детдом. Он достоин, чтобы о нем узнали, гордились им и помнили его.