Анатолий Сурцуков - Эскадрилья наносит удар

«Как твоя настоящаяфамилия?»

«У вас же мои документы, там все написано».

«Я тебя, гнида, спрашиваю!»

«А я ВАМ отвечаю!»

«Ты военнослужащий?»

«Я спасатель из МЧС».

«Но в документах указан штаб СКВО!»

«Мы были прикомандированы к штабу СКВО для проведения спасательных операций».

«У вас обнаружена радиостанция, давай вызывай спасательный вертолет!»

«Я не знаю позывных».

«Не ври мне, сволочь. Твой позывной „Петрович“, у ведущего — „600-й“, еще ты связывался с „362-м“. Еще мы знаем, что вы связывались со своим командованием через самолет-ретранслятор. Его позывной — „Шторм“. Ты видишь — мы все знаем, хвостом крутить бесполезно, если не хочешь дырку в башке получить! Вызывай вертолет, иначе расстреляем. Вызовешь — тебя и твоих товарищей отпустим, идите на все четыре стороны. Жены ждут, ребятишки плачут, так, урус? Выйдешь на связь, запросишь „600-го“, он ведь у вас главный?!»

После этих слов в голове у Сани промелькнула быстрая как молния мысль, уцепившись за которую с отчаянием обреченного, он начал вытаскивать ее из уголков подсознания, отгоняя на время страх, боль, унижение, ярость и прочие эмоции. Нужновыжить, для этого ему обязательно надо превратить мелькнувший всполох мысли в четкий план!!! Дело в том, что 600-й — это позывной Майданова, погибшего накануне. Значит, духи не знают, кто конкретно погиб тогда в ущелье. Есть!!! Попробуем! Усмиряя возникший озноб, Саня произнес глухим голосом, стараясь выглядеть сломленным, потухшим:

«У меня пароль только на вчера был и на сегодня. Если я буду работать своим голосом, весь квадрат разбомбят для расчистки, прежде чем выслать спасательную группу. Вызывайте сами под моим позывным, скажите: Петрович ранен, просит „600-го“».

Во время радиообмена должны последовать контрольные вопросы, на которые бандиты не смогут ответить, и тогда — фиг у них что получится!

Подумал: «Сообразят в штабе или нет? Должны сообразить! Должны!!!»

Обрадованные таким быстрым достижением результата допроса, бандиты уехали. Жукова бросили в сарай к остальным пленникам.

Пока не доставали с допросами, Саня перевязал Могутного, используя куски материи из своего обмундирования. Потом спецназовец перевязал таким же образом и руку Жукова.

Быстро наступила темнота. Послышался шум моторов. Дверь сарая распахнулась. Ворвавшийся внутрь бандит схватил Саню за волосы и, сопровождая свои действия матюгами, пинками погнал его к выходу. Не успев испугаться и даже хоть что-нибудь сообразить, Жуков предстал перед Трактористом.

«Ну что, сволочь, отвечай, почему это вертолеты пришли, покружились, а снижаться не стали?» — прорычал вне себя от злобы Темирбулатов. Руки его ходили ходуном, лицо исказила гримаса лютой ненависти.

Саня все свои нервы собрал в кулак, пытаясь выдержать эту первую, самую страшную волну гнева противника. Не давая тому дальше распалять себя, стараясь быть спокойным, произнес:

«Ну, правильно. Пока вы доехали до места, пока вызов прошел, пока те собрались — уже стемнело. А вертушки в горах ночью снизиться не могут, не положено по инструкции, вот они и ушли. А на завтра у меня уже ни пароля, ни позывных нет. Их меняют вечером».

«Врешь, собака!!!» Темирбулатов подскочил к Жукову, схватил его за плечи и своими глазами вперился в его лицо, прожигая взглядом насквозь, будто сваркой. Саня застонал от боли, пронзившей тело. Из-под ладони Тракториста, клещами охватившей предплечье Жукова, засочилась кровь. Главарь с удивлением посмотрел на свои пальцы, измазанные кровью, потом с брезгливым выражением лица вытер их о куртку и, уже с другой интонацией, спросил: «Ты что, ранен?»

Саня, продолжая морщиться, ответил, уловив эту перемену настроения бандюги: «Да. У меня пуля там. Дай нож, достану». Как под гипнозом, чечен медленно достал из ножен на поясе кинжал, которым совсем недавно чуть не отрезал голову своему врагу, и передал его Саньке. Тот, не мешкая, полоснул себя клинком поверх повязок по бицепсу, нимало не заботясь о дезинфекции. Вгоняя внутрь себя рвавшийся наружу крик, грязными пальцами, покопавшись в ране, вытащил на свет божий автоматную пулю, чуть не рухнув на землю от накатившей слабости. В туманной пелене увидел перед собой лицо Тракториста, глядевшего на него уже другими глазами. Тот что-то сказал своим нукерам, но их реакции Саня уже не увидел.

Очнулся он в сарае, в абсолютной темноте. Ныла рука. Пощупав ее, Саня с удивлением обнаружил, что рана перевязана, причем настоящими бинтами. Рядом зашевелились два тела. «Кто тут?» — заполошно вскрикнул Жуков, еще не совсем придя в себя.