Анатолий Логинов - СССР — ответный удар

Из отчета комиссии по проверке происшествия в 6 альфа секторе Большой Лаборатории Времени (перевод с Вейского, 25637 год Вегранской эры):

«В результате выхода из строя по вышеуказанным причинам сингулярного фазового сихронизатора триангляционная диссипация по в-параметру привела к созданию локального пробоя пв-континуума с взаимным переносом около 6 млн. стоунгов материи из хронокластера 34а657пр-О в хронокластер 34а897рн-Е. Сохранение работоспособности субблока Эйч привело к синхронинформацитринизации переброшенной материи и материи кластеров.»

Чье-то замечание на полях документа: «а дальше как всегда идет наказание невиновных и награждение непричастных…»

Автор приносит извинения читателям за неточности, встречающиеся в тексте — из-за ряда обстоятельств практически все факты ему приходилось писать по памяти, не имея перед глазами ни двенадцатитомной «Истории Великой Освободительной Войны», ни пятидесятитомного «Полного собрания произведений, речей и переписки товарища Л. П. Берии», ни даже диссидентских «Записок сопротивления» Гленна и Миллера, и «Застольных бесед А. Гитлера», а уж тем более — постоянного выхода в БЕССИ (Большую Единую Систему Связи и Информации) из-за отсутствия подключения к ней.

Летняя суббота 21 июня 1941 года для 12 противотанковой роты 12 пехотной дивизии началась как обычно легкими учениями и закончилась соревнованиями взводов в хоровом пении с награждением отличившегося взвода бочонком пива. Офицеры строили планы на воскресенье, которое, по упорно бродившим слухам, должно было стать первым выходным днем за прошедший месяц. Но все их надежды были грубо попраны прозой жизни — связной из штаба полка привез вызов на вечернее совещание командиров рот у командира полка. После войны Бруно вспоминал: «Мы прибыли почти одновременно и спрашивали друг друга, что бы это могло значить. Совещания у командира полка происходили всегда днем, в обычные служебные часы. На вечер присылались приглашения на пирушки».

Обстановка совещания тоже была странной — командир потребовал полной тишины и сам говорил чуть ли не шепотом, словно находящиеся на расстоянии километра от штаба советские пограничники могли подслушать его. Было приказано немедленно поднять роты по тревоге и, соблюдая максимум осторожности, выдвинуть их на приграничные исходные рубежи. Каждый офицер получил толстый конверт из плотной коричневой бумаги, который можно было вскрыть только в полночь на своем командном пункте. В конце совещания в комнату зашел вестовой с подносом, уставленным рюмочками с коньяком. Притихшие офицеры молча выпили коньяк и разошлись. Перед мысленным взором большинства из них стоял призрак Наполеона.

Рота, поднятая по тревоге, машина за машиной, при погашенных фарах выдвигалась к заданному участку. Ни о чем не подозревающие солдаты, зевая и пуская ветры, втихомолку ругали командование, объявившее учения в субботу и назойливых восточно-прусских комаров. Установив и замаскировав машины с орудиями на указанных местах, солдаты заворачивались в плащ-палатки, пристраиваясь вздремнуть.

Собрав командиров взводов, Бруно выслушал их доклады и приказал вестовому достать серебряные с выгравированной датой бокалы, подаренные командиром полка ко дню рождения офицеров. Наполнив их и закурив трофейные английские сигареты, офицеры и фельдфебели понемногу потягивали отличный французский коньяк и болтали на отвлеченные темы. Вокруг храпели солдаты, назойливый писк комаров лез в уши. Пахло бензином, землей, кожаной амуницией и орудийной смазкой.

Ровно в полночь рота была построена открытым четырехугольником и обер-лейтенант зачитал солдатам воззвание фюрера. Солдаты украдкой переглядывались, но никто не произнес ни звука.

Проследив за выдачей боевых патронов, изучив с командирами взводов подробный боевой приказ с задачей на день, так же лежавший в конверте и сам еще раз проверив готовность, Винцер, подобно большинству солдат, нервно закурил, пряча огонек сигареты в кулак и время от времени поглядывая на часы и на русскую территорию. Оставался час до начала назначенного времени, когда ЭТО произошло. Непонятный звукосвет, режущий глаза или светозвук, бьющий по ушам заставил всех резко вздрогнуть. Кто-то начал тереть глаза, кто-то схватился за уши, а некоторые попытались одновременно сделать и то, и другое.