— Знаешь что, Петр? — начал он в конце концов. — Хотя это еще и преждевременно, но мне кажется, что, чем быстрее ты узнаешь это, тем лучше. Чтобы ты смог все как следует продумать. А если ты решишь так, как все мы надеемся, то чтобы мог подготовить и свою жену.
— Вы меня заинтриговали, — сказал я несколько лицемерно, потому что догадывался, о чем пойдет речь.
— На будущий год предполагается направить тебя на учебу. В партийном комитете полка пришли к выводу, что из тебя получится хороший политработник. Но для этого тебе необходимо учиться.
Довольный тем, что его миссия выполнена, Томашек вопросительно посмотрел на меня, пытаясь определить, какое впечатление произвели его слова.
Я воспринял это известие со смешанным чувством удовлетворения по поводу того, что меня не считают вольноопределяющимся, и опасения, что скажет на этот счет Лида. Нет, она не настолько наивна, чтобы не сознавать, что когда-нибудь это может произойти. Но откровенно мы пока об этом не говорили. Для чего создавать проблемы раньше, чем они могут возникнуть? Сегодня настало время, проблемы стали вырисовываться.
Лично я никогда не думал, что если когда-нибудь передо мной будет поставлен этот вопрос, то я отвечу утвердительно. У меня есть знакомые политработники, кстати, в большинстве своем опытные, отказавшиеся идти на учебу. И как правило, по семейным обстоятельствам. У них оставались две возможности — или до конца службы занимать должности, на которых можно сидеть да похрапывать, ссылаясь на то, что нет высшего образования, или ждать до определенного возраста, а дождавшись, начинать все сначала где-нибудь на гражданке.
Я уже хотел высказать подполковнику Томашеку свое мнение, но он остановил меня:
— Ничего не говори, еще есть время. Я согласился, что время еще есть.
— Ты уже читал об инициативе? — вдруг спросил Томашек.
Я утвердительно кивнул.
— Ну и как?.. — попытался он что-нибудь выведать.
— Это не для нас. Мы бы не смогли.
— Это твое мнение или Индры?
— Нас обоих, — ответил я.
Подполковник Томашек укоризненно посмотрел на меня, и я понял, что должен уточнить свое заявление, а потому добавил:
— Больше его, чем мое.
— Значит, именно этим вы будете заниматься со всей ответственностью, — облегченно произнес он.
— Будем, — ответил я.
— А то, что через год ты поедешь на учебу, не должно быть для тебя препятствием, — заметил он.
Я немного обиделся, что он напоминает мне об этом, и, может быть, поэтому спросил его:
— У врача вы все-таки еще не были?
Грустно взглянув на меня, он ответил:
— На это будет свое время, дружище. И довольно скоро.
* * *
Дома Лида встретила меня вопросом, не чувствую ли я какого-либо постороннего запаха.
Я не понял, что должен был чувствовать.
— Как будто что-то гниет, — уточнила Лида, заметив мой вопросительный взгляд.
Я никогда не считал, что обладаю каким-то сверхъестественным обонянием, поэтому меня совсем не обеспокоило, что я ничего не чувствовал.
Между тем Лида внимательно осмотрела всю квартиру, проверила шкафы, заглянула под диван. Источник неприятного запаха ей обнаружить не удалось, и это привело ее в нервозное состояние.
— Где-то здесь должно быть что-то такое, что распространяет этот запах! — Она не хотела так просто сдаваться. — Дети, наверное, притащили дохлую мышь и спрятали ее где-нибудь.
Казалось, Лида с радостью вытащила бы детей из кроватей и подвергла перекрестному допросу, но, к счастью, она не сделала этого.
В конце концов она оставила поиски и, видимо, пришла к заключению, что я вообще-то заслужил ужин. Едва я вошел в кухню, у меня возникло такое же чувство. Я уловил любимый запах, распространяющийся с кухни. Постепенно я догадался, что на ужин у меня будут галушки.
Когда Лида поставила передо мной тарелку, я обрадовался, что не ошибся в своих предположениях. Но она понюхала, поморщилась и заявила:
— Что-то не нравится мне это мясо. Кажется, тебе не стоит его есть. Лучше я сделаю яичницу.
Я тоже понюхал, решив, что, если будет хоть малейшая возможность, не откажусь от своего любимого блюда. И, снова ничего не почувствовав, с аппетитом, слегка ослабленным Лидиными подозрениями, принялся за еду.
— И все-таки мне кажется, что тебе не следовало бы это есть, — повторила она, когда я ринулся на кухню за следующей порцией.
Я привык поворачиваться к проблемам лицом и не люблю откладывать их решение на потом, поэтому еще во время ужина я сказал Лиде:
Читать дальше