В. Подзимек - На всю жизнь (повести)

— Ну что же, расскажите.

Это была безрадостная история. Когда Ванечек закончил свой рассказ, я подумал, что мы привыкли каждый день читать в «черной хронике» несколько сухих строчек о погибших или тяжело раненных на наших дорогах. А то, что за каждой строкой или числом скрывается человеческая трагедия, оказывающая влияние на жизнь целого круга людей и, что самое худшее, на жизнь, а порой и будущее детей, об этом мы не думаем. Как правило, до тех пор, пока напрямую не сталкиваемся с трагедией, подобной этой.

В первый день прошлогодних рождественских праздников Ванечек вместе с женой, семилетней Петрой и четырехлетним Тибором поехали навестить мать его жены, живущую на другом конце Чехии. С утра погода была пасмурной, стоял густой туман. Дорога местами была скользкой. Ванечек ехал осторожно, скорость не превышала пятидесяти километров.

Беда случилась неожиданно — под Крконошами он попал в крупную аварию. Ванечек увидел опасность, когда поднялся на вершину холма, но было уже поздно. Ему некуда было свернуть. Несколько разбитых автомашин перегородили дорогу, которая здесь, посреди леса, была словно намыленной. Он попытался затормозить, но при резком заносе налетел на дерево.

Сначала ему показалось, что это несчастье минует его. Его выпустили из местной больницы через несколько часов с небольшими синяками, детей обещали выписать через несколько дней. Что же касается жены, то ее должны были обследовать более тщательно.

Все дни рождества Ванечек находился в небольшом городке в Крконошах, по нескольку раз в день звонил в больницу и провел около детей два не очень приятных вечера. Он прилагал максимум усилий, чтобы узнать о состоянии здоровья своей жены. Но даже главный врач, к которому он зашел в последний день праздника, ничего ему не сказал. Правда, главный врач был более откровенным, чем остальные врачи. Он не скрывал, что боится осложнений. Из дома Ванечек послал теще телеграмму, в которой сообщил, что из-за его занятости по службе они не смогли приехать. Он не нашел сил сообщить ей о случившемся.

Через два дня он снова приехал в больницу. Ему разрешили забрать детей домой, но к жене не пустили. Она была без сознания. Он хотел узнать подробности о ее состоянии. Врачи только пожимали плечами. Пока что они не могли сделать какого-либо заключения: речь шла о серьезных внутренних травмах. «Что же тогда они могут?» — спрашивал себя Ванечек и требовал перевезти жену в Прагу, где, как он считал, она оказалась бы в руках более квалифицированных врачей. Они не сердились и не обижались, пытались успокоить его, а когда он забирал детей из больницы, незаметно следили, как они уедут на автобусе.

Ванечек с детьми вернулся в свою квартиру, в отсутствие жены казавшуюся пустой и тоскливой. Когда же он решил приготовить детям ужин, то впервые осознал, что делать этого не умеет. Оказалось, что он знал о приготовлении пищи удивительно мало, а о других необходимых домашних делах еще меньше.

После Нового года пришло это ужасное сообщение — жена умерла.

С тех пор он постоянно думал о том, что в этом горе есть и его вина. До сих пор эта мысль не покидала его — будила по ночам, возникала во время работы, но больше всего давила на него, когда он укладывал детей спать. И ничто на это не могло повлиять, даже то, что из зала суда он, в сущности, вышел с символическим наказанием.

— Вам следует найти кого-нибудь, кто помогал бы вам с детьми, — сказал я.

— Что, мне дать объявление — ищу няню для детей?

— Можно было бы попросить кого-нибудь из родственников, — пришло мне в голову.

— У меня нет родственников.

— А теща?

— И знать меня не хочет. Во время похорон, казалось, вообще меня не замечала. Даже руки не подала. После окончания церемонии погладила детей по головке и уехала. Я написал ей большое письмо, в котором объяснил, как это все случилось, и просил простить меня. Не получив ответа, я сам поехал к ней. Но она не стала со мной разговаривать.

— Давай я с ней поговорю, — предложил я.

— Вы что, с ума сошли? — воскликнул Ванечек. — Вы не имеете права вмешиваться в это дело!

Мы стали с ним спорить, имею я право вмешиваться или нет. Но спорили недолго. Ванечек должен был уйти, чтобы успеть забрать Тибора из садика. Мальчика всегда очень обижало, что его забирают последним.

Вечером, когда мы уложили ребят спать, я кратко рассказал Лиде историю Ванечека. Она полностью поддержала мою идею съездить к теще Ванечека.