В. Подзимек - На всю жизнь (повести)

Хотя этот невысокий мужчина неопределенного возраста с трудом произносил русские слова и был не в ладах с грамматикой, Гинек понимал его хорошо. Он восхищался упорством, с каким вьетнамцы за короткий срок преодолели пропасть между их родным языком и русским, на котором происходило обучение.

Гинек объяснил вьетнамцу, почему он не примет участия в матче.

— А-а, будешь звонить домой, — проговорил вьетнамец, не переставая улыбаться. — В моей деревне нет телефона, но скоро будет, — заверил он Гинека и махнул ему рукой на прощание.

Гинек заглянул в кафе, но не увидел там никого из чехословацкой группы. В углу за составленными столиками сидели венгерские слушатели курсов. Они, наверное, не могли себе представить вечера без совместного ужина. Двое знакомых кивнули Гинеку, предлагая присесть к ним, но он с благодарностью отказался.

В коридоре он встретил представителей других национальностей — болгар, офицеров из ГДР, румын. Защита от вражеского нападения с воздуха — общее дело всех членов социалистического содружества. Координировать действия, оперативно помогать соседям, оказавшимся в затруднительном положении, создавать непреодолимый барьер, охраняющий все содружество, — все это заставила их делать жизнь, борьба за жизнь. Одиночка не выстоял бы против стаи.

К остановке Гинек подбежал в последнюю минуту, когда автобус как раз подходил.

— Я уже думал, что не успею.

— Пришел бы следующий, — ответила Вера. — Мы, русские, спешить не любим.

Они вошли в автобус. На почтамте находилось несколько десятков людей. Одни просматривали вечернюю газету, другие читали книги. Гинек нетерпеливо переступал с ноги на ногу.

— Я волнуюсь, как перед первым свиданием. Боюсь, что ничего не получится, — признался он.

— Вы так ее любите, что все должно получиться, — смеялась Вера. — Она красивая?

— Кто?

— Ваша девушка. Девушка или жена?

Гинек ответил не сразу.

— Скорее жена, — произнес он спустя минуту, и больше Вера Булгакова уже не спрашивала.

Телефонистка многозначительно постучала ручкой о барьер, и Гинек объяснил, что ему нужно. Женщина принялась листать объемную книгу. Когда наконец она нашла в списке Борек, оказалось, что речь идет о местечке Борек неподалеку от Рокицан. Борека, нужного Гинеку, она в своем талмуде не нашла и только пожала плечами.

Он назвал ей районный центр и оглянулся, ожидая проявления недовольства очередью. Но никто не сказал ни слова.

— Вот он, — ткнула телефонистка пальцем в книге.

Он попросил назначить разговор на четырнадцать часов следующего дня. Шарка после уроков бывает в учительской, и он надеялся, что застанет ее.

— Я попросила, чтобы разговор переключили на общежитие. Утром предупредите об этом дежурных, — наставляла его Вера.

Они свернули на центральную площадь. Неоновая реклама приглашала в кино и кафе, мимо освещенных витрин прохаживались влюбленные, которых не пугал мороз.

— Могу я вас пригласить выпить шампанского? У меня сегодня благодаря вам счастливый день.

— А я не пью.

— Тогда на чай.

— В ресторане не готовят хороший чай. Для русских чаепитие — это настоящий обряд, лучше всего чай пить дома.

— Тогда выпьем кофе.

Швейцар сначала выяснил, есть ли в ресторане свободные места, и только потом проводил их в гардеробную.

Гинек сделал заказ и, пока официант не вернулся, с интересом смотрел на девушку. Брюнетка, спортивного типа… Он познакомился с ней почти сразу как приехал. Библиотеку секретных документов должен был посетить каждый. Вера Булгакова работала по сменам, и Гинек несколько раз ловил себя на мысли, что ему небезразлично, кто выдает им пособия.

— У вас очень глубокие глаза, — сказал он, когда молчание затянулось.

— Наверное, это потому, что у нас очень глубокие озера, — быстро среагировала Вера. — Так говорят…

Они смотрели друг на друга. В ее чистых блестящих глазах он заметил живой интерес. Ошибки быть не могло…

— Вы очень добры, что помогли мне. — Гинек отвел взгляд и даже обрадовался, когда неподалеку от них за столом раздался смех и послышалось несколько чешских слов.

Там, сидя в обществе трех девушек, Славек Шульц что-то рассказывал, энергично жестикулируя. Когда ему не хватало русских слов, он, ничуть не смущаясь, употреблял чешские. Девушки смеялись, помогали надпоручику подыскивать нужные слова.

— Из вашей группы? — спросила Вера.

Гинек кивнул.

— Если хотите пересесть к ним, то не принимайте меня в расчет. Мне все равно уже пора домой. Надо еще позаниматься, ведь я учусь заочно. — Заметив удивление Гинека, добавила: — При переездах отца с места на место я многое упустила. Теперь, в двадцать шесть лет, приходится наверстывать.