Леонид Золотарев - Люди без имени

Мастер посмотрел на часы. Шахтеры поспешно стали удаляться на работу.

— Поедем наверх, — сказал мастер Коле, — я сегодня там не был. Он дал сигнал, и люлька тронулась с места. — Я вижу жить тебе надоело, Кола! Сегодня ударили лампой, завтра — буром, и крикнуть не успеешь! Пора понять — сорок первый год миновал…

После обеда никто из шахтеров не взял Леонида с собой. Он часто стал получать зуботычины и пинки от некоторых шахтеров, и все смены ходил с лопаткой, прочищал пути и под люками. Некоторые украдкой совали ему куски хлеба, но взять совместно работать боялись. Мастер Кола ежедневно бил его. Если в начале смены при спуске в шахту не ударит, то изобьет после смены или во время обеденного перерыва. Леонид постоянно ходи в синяках. Наконец Кола отправил его на второй этаж катать вагонетки, где попарно работали специалисты-немцы. Их четверо: Франц Форстер с Августом; Тео Скрупчак, говоривший на русском языке, с косым маленьким Вилли Ротермандом.

Франц — жуткий человек, всегда подгоняет в работе. Тео ненавидит русских. Хотя он и говорит по-русски, но спросить его ни о чет нельзя. Вилли, выживший из ума старик, добр, когда его хвалишь и соглашаешься с ним. Только у Августа есть человеческие чувства.

Леонид с равнодушным видом работает, но сам внимательно прислушивается к их разговору — они этого не подозревают. Август настолько откровенен и чистосердечен в своих разговорах, что от него можно узнать многое. Через них Леонид подробно узнал о Сталинграде. Сталинград — постоянная тема их разговоров. Более всех горячился Август — участник Сталинградской битвы — за провинность отправленный в шахту. Он недоволен и резок в отношении Гитлера, не верит и в победу. Победоносно и патриотически настроен один Вилли — друг мастера Колы, который выменивает у него табак и сигареты.

Громов не прощал никому своих обид. На попытку ударить его, давал отпор, не заботясь о будущем. Леонид запретил ему рисковать жизнью: она нужна была для борьбы; тогда он мстил исподтишка, порою выкидывал такие номера, о которых знали все рабочие и охрана. За «лошадиной головой» сохранилась кличка «музыкант» — не только среди солдат и рабочих завода и шахты — история со злополучной костью дошла до штаба и распространилась по всем лагерям.

Громов, слесарь по специальности, последнее время работал в Энсо, откуда был призван в армию. Он имел за плечами около четырех десятков лет. Несмотря на свой возраст, он не мог сидеть без дела и движения. В шахте на его долю выпала трудная работа буроноса, но свойственная его характеру. Мастер и шахтеры были довольны работой Громова: во всех забоях всегда был нужный набор буров и во время доставлены отработанные на шестой этаж для отправки в механическую мастерскую. Доволен был и Громов: каждый предмет, попадавший ему на глаза, который мог причинить вред родине, им уничтожался. Лампа, случайно забытая шахтером, летела в люк. Под руководством Леонида он делал замыкания проводов, пробивал вентиляционные трубы — останавливались машины электрического и воздушного действия.

Громов не мог смириться с мыслью, чтобы не отомстить мастеру Коле за плохое отношение к пленным и Леониду. Когда стал чувствоваться острый недостаток в шлангах, их излишки забрали в шахту с поверхности.

Остальные мастер стал прятать в камнях или руде, так как на поверхности работы велись в одну смену: ночью без освещения работать нельзя, а нарушать светомаскировку было категорически запрещено.

Шланги продолжали теряться и укорачиваться. Солдатов из кузницы видел, куда прятал их Кола, а часто и сам помогал и в бараке передавал друзьям, где они зарыты. Кола спокойно спал — Громов вылезал из шахты и портил шланги. Утром Кола разводил руками и не мог понять, куда они исчезают. Солдатов намекнул ему на немцев: резина нужна им для всякой цели. Кола стал наблюдать за ними. В последний день ночной смены Громов изрезал все шланги и спрятал в руду.

Не обнаружив ни одного шланга на прежнем месте, Кола позвонил мастеру смены: — Предыдущая смена забрала у меня все воздушные шланги в шахту — работа по бурению срывается! Прошу ваших указаний!

— Приступите к подготовительным работам, приготовьте место для бурения и примите меры к отысканию пропавших шлангов. В шахте их нет, — ответил мастер. — Один шланг высылаю с русским.

Громов привез шланг, когда Кола всю свою злость выместил на русских и сидел на краю обрыва, наблюдая за работой.