Михаил Толкач - Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ

– Тревога! – посвист сверху.

Вот тебе и «потопали»!.. Приготовились к бою, последнему своему бою. Положение наше крайне осложнялось тем, что располагались мы на дне оврага, как в мышеловке. Вложили запалы в гранаты, сдвинули предохранители автоматов, взвели курки винтовок. Каждый из нас едва двигал ногами – расползлись по низине. Мысленно простились друг с другом. И думалось об одном: дороже отдать жизнь, не попасть бы в плен.

Я оказался в центре жидкой цепочки товарищей, за грудой комков глины, свалившейся с размытого склона оврага. Оглядел нашу группу: перебинтованные, бородатые, в измызганных халатах с дырами, в растоптанных валенках. В глазах моих боевых молодых друзей решимость биться до последнего. И ни у кого взгляда обреченного!.. Лишь ожидание схватки…

– Принимайте гостей, товарищ батальонный комиссар! – Голос сверху, как гром с чистого неба. И улыбающееся лицо сапера. Помороженные щеки его были в темных струпьях. А рядом скуластый, светлобровый Ефим Бабиков – разведчик. Командование не забыло нашу группу. Это незыблемое товарищество отличало в МВДБ всех, начиная от комбрига и кончая рядовым бойцом. Верность долгу, комсомольская энергия, ненависть к захватчикам – вот климат в среде десантников вашей части».

Об этом патриотизме с гордостью пишет Сергей Андреевич Суслов. Даже в самом отчаянном положении комсомольцы-добровольцы оставались честными перед своей совестью. Сергей Андреевич учительствует ныне в селе Кстинино Кировской области. А весь тот рейд по тылам Демянского котла провел в боевых стычках, засадах, лихих налетах на гарнизоны врага. Человек он наблюдательный, с хорошей памятью. Его воспоминания, пожалуй, исчерпывающе точно рисуют условия похода группы десантников из-под Черной к болотам Невий Мох.

«Часов в девять вечера 3-й батальон выдвинулся на север от болота Гладкое. Сосредоточились для преодоления охраняемой немцами дороги. Должен заметить, что наши десантники были грозой для тыловых частей фашиста в котле. – Почти весь поход сапер Суслов был при штабе батальона и знал многое из наметок руководства. – Нам говорили, что демянская дорога наше главное препятствие в переходе к старой базе. По ней немцы курсировали от Демянска в сторону Старой Руссы, к Рамушеву. Они долбили нашу оборону, чтобы пробить коридор из котла на Старую Руссу.

Командир нашего батальона И.Ф. Булдыгин не решился сразу форсировать большак и углубляться в лес за речку Явонь, в направлении болот Невий Мох. Капитан был осмотрительным человеком. Приказал разведчикам прощупать подходы и саму дорогу. Мы и так уж потеряли многих за месяц боев в тылу фашиста: не напороться бы на засаду!..

Подобрали группу из одиннадцати наиболее здоровых лыжников. И я в их числе.

– Выберите кратчайший путь через зимник! Постарайтесь открыть немецкие засады. Остерегайтесь «кукушек»! – Капитан Булдыгин всегда растолковывал задание до мелочей. – Побывайте на той стороне и лишь потом гоните ко мне связного.

– И не зарывайтесь. Лихость не всегда добродетель, – счел нужным добавить комиссар Г.И. Лукин. Он, как мне тогда казалось, излишне бравировал своей осторожностью. В батальоне он выглядел блекло. Его осторожничанье часто граничило с боязливостью, если не сказать строже, хотя выдавалось оно как забота о судьбах десантников.

– Смелый там найдет, где робкий потеряет! – уточнил с ободряющей усмешкой Иван Феофанович. Велел вернуться к 22–00.

Старшим группы назначили младшего лейтенанта Владимира Федоровича Синельникова, командира 2-го стрелково-парашютного взвода, толкового коммуниста. Вел он нас медленно, с частыми остановками. «Точно выполняет комиссарский наказ!» – посмеивались ребята.

По обледенелым валам угадали: дорога. Залегли по сигналу старшего. Большак в темноте опустел совсем – парашютисты отучили гитлеровцев свободно маршировать по тыловым трактам. Захватчики могли ездить только днем и то в сопровождении бронемашин, а иногда и танка.

Легко, без шума пересекли ухоженную дорогу. Лыжи мы сняли и несли на себе. Снег возле зимника почти весь растаял. Ничего опасного не заметили. И наш командир тоже. Скучились по знаку его.

– Благостная тишина! – говорил он вполголоса. – Не нравится такая благодать. Рассыпанным строем пойдем дальше.

Чей-то смешок:

– Как велел наш комиссар!

– Разговоры! – командирски рявкнул Синельников.

Молча углубились в сосновый бор, ближе к речке Явони, на пологий взгорок – ничего и никого. Тишина. В верхушках леса шелест и шепот, как всегда слышится ночью. Вот уже метров триста от дороги. Мы встали на лыжи. Спокойно вокруг. Удача явно клонилась в нашу сторону. Младший лейтенант условно постучал палкой по сосне: сбор!