Бен Макинтайр: Агент Зигзаг. Подлинная военная история Эдди Чапмена, любовника, предателя, героя и шпиона

16 декабря 1942 года, 2.13.

Немецкий шпион выбросился из самолета-разведчика, черного «фокке-вульфа» над Кембриджширом. Шелковый парашют, шурша, раскрылся, и целых двенадцать минут он планировал в тишине. Ярко светили звезды, но на земле в военное время тщательно блюли светомаскировку, и все было погружено во тьму. У него пошла кровь носом.

Он прекрасно экипирован, этот шпион. На нем английские десантные ботинки и шлем. В кармане у него — бумажник, взятый у британского солдата, убитого четырьмя месяцами ранее в Дьепе, в котором два фальшивых удостоверения личности и вполне подлинное письмо от его настоящей подружки Бетти. В его рюкзаке лежат спички, пропитанные хиной, — для тайного письма, рация, военная карта, 990 фунтов потрепанными купюрами разного достоинства, пистолет системы Кольта, саперная лопатка и несколько пар очков с простыми стеклами — для маскировки. Его четыре новеньких золотых зуба оплачены из средств казначейства Третьего рейха. Под летным комбинезоном у него — гражданский костюм, когда-то скроенный по последней моде, но теперь довольно поношенный. В отвороте его правого рукава зашита пластиковая капсула с цианистым калием — надежное оружие самоубийцы.

Шпиона зовут Эдвард Арнольд Чапмен. Британской полиции он известен также как Эдвард Эдвардс, Эдвард Симпсон и Арнольд Томпсон. Его немецкие шефы дали ему кодовое имя Фриц, или, ласково — Фрицхен, «маленький Фриц». А вот британская контрразведка пока не успела присвоить ему имя. Вот почему в этот вечер начальник полиции графства Кембриджшир, после срочного телефонного звонка от одного джентльмена из Уайтхолла, приказывает своим людям начать поиски некоего «агента Икс».

В 2.25 Эдди Чапмен приземлился на свежевспаханном поле, ткнувшись лицом во влажную землю. Еще не успев прийти в себя, он выпутался из парашютных строп, скинул забрызганный кровью комбинезон и, свернув всю эту кучу тряпок в узел, быстро его закопал. Затем он переложил пистолет в карман и стал рыться в рюкзаке в поисках карты и фонарика. Карты не было. Наверное, он выронил ее в темноте. Он искал, ползая на четвереньках, и в конце концов, выругавшись, сел на землю. На холодной земле, в глубокой темноте, он размышлял о том, кто он, где он и на чьей он стороне.

В 1939 году весна на острове Джерси была ранней. Солнечные лучи, лившиеся в окна обеденной залы отеля «Де ла Плаг», окружали сияющим нимбом голову мужчины, сидевшего напротив Бетти Фармер. Расположившись спиной к морю, он смеялся, жадно уплетая «специальное воскресное жаркое со всеми гарнирами» за шесть шиллингов. Бетти, восемнадцатилетняя деревенская девушка, недавно сбежавшая из шропширской глуши, была уверена: этот мужчина не похож ни на кого из тех, кого она встречала прежде.

Впрочем, помимо этого факта она мало что могла сказать об Эдди Чапмене. Она знала, что ему двадцать четыре года, что он высокий и симпатичный, что у него тонкие усики, как у Эррола Флинна в «Атаке легкой кавалерии», и глубокие карие глаза. Голос у него был сильный, но немного писклявый, а акцент выдавал в нем уроженца северо-востока. Он был как шампанское — полон смеха и всевозможных проказ. Она была уверена, что Эдди богат, потому что он работал где-то «в кинобизнесе» и ездил на «бентли». Он носил дорогие костюмы, золотое кольцо и кашемировое пальто с норковым воротником. Сегодня на нем был изящный желтый галстук в крапинку и вязаная безрукавка. Они встретились в клубе на Кенсингтон-Черч-стрит, и хотя она отказалась от его первого приглашения на танец, но вскоре сменила гнев на милость. Эдди стал ее первым мужчиной. Однако вскоре он исчез, заявив, что срочные дела призывают его в Шотландию. «Я уйду, — говорил он. — Но я всегда буду возвращаться».

И правда, вскоре он вновь неожиданно появился у входа в ее съемную квартиру, запыхавшийся и довольный. «Ты не против, если мы сейчас отправимся на Джерси, а затем, скорее всего, на юг Франции?» — спросил он. Бетти помчалась собираться.