Максим Шахов - Концентрация смерти

Пятеро рослых плечистых немцев с двумя овчарками на поводках окончили прочесывать небольшую березовую рощу, вышли на опушку. Ярко светило солнце, впереди расстилалась гладь речки, петлявшей между пригорков. Они спустили псов с поводков, уставшие за день поисков овчарки бросились в воду, играя, затевали драку между собой, купались. Выбравшись на берег, долго отряхивались от воды. За рекой высились знаменитые здания ченстоховского монастыря.

Командир группы лениво жевал соленую галету, настало время сделать перерыв в поисках беглецов и перекусить.

– Можно было бы и у реки устроиться, – оценил он пейзаж. – Но жарко здесь. Пойдем в рощу, в тень. Все равно здесь мы без толку крутимся. Эти твари могли далеко уйти.

– Да, были бы следы, наши собаки их давно бы взяли, – согласился эсэсовец с побитым оспой лицом. – Эрих, – махнул он рукой подофицеру, сидевшему на мостках для мытья белья. – Пойдем перекусим.

– Я ноги помою, находились мы сегодня. Черт бы побрал этих беглецов, – отозвался Эрих, поправляя на шее автомат и снимая сапоги. – Догоню.

Четверо эсэсовцев с собаками двинулись в рощу, скрылись среди деревьев. Эрих опустил ступни в реку и блаженно прищурился. Холодная речная вода холодила натруженные ноги, снимала усталость и боль. Не шутка же, с самого рассвета ни разу не присели. Ведь поймать беглецов куда проще по горячим следам. С каждым часом территория поисков расширяется.

Эсэсовцы и не подозревали, что те, кого они упорно ищут, находятся совсем рядом. Под мостками, погрузившись в воду с головой, сидели Фролов, Кузьмин и Прохоров. Дышали через выставленные на поверхность полые стебли тростника, срезанного острым ножом. Свою легкую поклажу с запасом сухарей и курева они прикопали в роще, свои следы и место, где спрятали вещи, посыпали жженой резиной и немного табаком, чтобы собаки не могли взять след. Беглецы надеялись пересидеть под мостками все трое суток поиска, а когда погоня будет свернута, двинуться на восток.

Конечно же, трое суток безвылазно в холодной воде не просидишь, но можно же выбраться оттуда на ночь, зарыться в стог с прошлогодней соломой, подсушить вещи, а потом вновь на день погрузиться в речку. Да и с головой погружаться нужно лишь в минуты опасности. Проточная вода хороша тем, что сносит запах, а убежавшим из офлага следовало опасаться больше собак, чем солдат. Человека обмануть куда легче, можно представить ход его мыслей, а вот вникнуть в собачью логику не у каждого получится.

Прохоров слышал, как к реке подходили немцы, как топтались по мосткам. В воде звук расходится лучше, чем по воздуху. Он услышал, как собачий лай и шаги отдаляются от берега. Рискнул осторожно, чтобы не плескануть, высунуть голову. Солнечный свет резанул по глазам, блестела вода. А впереди с края мостков свисали босые ноги в подвернутых форменных брюках. Прохорова подвело то, что немец сидел тихо. Михаил не успел спрятаться под воду. Эсэсовец нагнулся, чтобы сполоснуть ногу, зачерпнув воду ладонью, и замер, встретившись взглядом с бывшим летчиком. Как всегда бывает в таких случаях, ситуацию решали доли секунды. Прохоров не собирался до этого убивать немца. Зачем лишний шум? Да и исчезновение эсэсовца вызовет новую волну поисков в этом районе. Но выбора у него не оставалось. Михаила заметили. У немца автомат болтался на шее.

Прохоров оказался проворнее, он схватил Эриха за ноги и сдернул его с мостков в воду, тот даже вскрикнуть не успел. Завязалась борьба. Немец оказался сильным, никак не давался затолкнуть себя под воду. Ощутив рядом с собой возню, вынырнули и Фролов с Кузьминым. Илья изловчился, сорвал с шеи эсэсовца автомат. Но это оказалось ошибкой, уж лучше бы он просто навалился на немца, затолкнул его под воду. Эрих вырвался, поплыл прочь от мостков, при этом истошно завопил, призывая товарищей на помощь.

– Не стреляй, – бросил Прохоров и поплыл вслед за немцем, высоко выбрасывая руки.

Фролов с автоматом так и остался под мостками.

Михаил быстро догнал немца, пловцом тот был никудышным, плавал только по-собачьи. Они вновь сцепились, на этот раз уже на глубине, забурлила вода. Мужчины то выныривали, то вновь скрывались в фонтанах брызг.

По роще к реке уже мчались товарищи Эриха, псы рвали поводки, грозно лаяли. Эсэсовцы выскочили на мостки, командир вскинул автомат, но не решался нажать на спуск. Он с таким же успехом мог угодить в Эриха, как и в Прохорова.

Спустили овчарок. Псы тут же бросились в воду, погребли лапами. Они-то могли отличить своего от чужого и порвали бы Михаила на части.