Сергей Зарубин: Тропой разведчика

Поднялся старшина Матыжонок, встали его боевые друзья. Никто не поднял рук перед офицером, готовым открыть огонь.

— Мы русские, — сказал старшина. — Свои.

— Что здесь делаете?

— Идем домой, — сказал Антипов и устало присел на глыбу земли, вывороченную снарядом. — Если у вас есть… Дайте закурить, товарищ старший лейтенант. Мы из роты Лосева, в разведку ходили.

— Что-то не похоже… Власовцы?

Отвернулся Антипов, провел рукой по грязному, закопченному лицу, заморгал глазами. И старшине Матыжонку тоже захотелось заплакать. Дрожащими руками он взял из рук офицера папиросу, закурил.

— Давно идете? — спросил старший лейтенант.

— Второй день, вчера вон в том лесочке были, — Мицуренко показал на видневшуюся рощицу. — А за ночь сюда продвинулись. Если бы не артподготовка, дальше бы были.

— Тихо шли, — сказал кто-то из солдат.

— Перед траншеями много времени потеряли, — вздохнул Антипов. — Мы не одни. «Языка» тащим.

— «Языка»? — удивился старший лейтенант. — Где же он?

Пленный был жив, его не тронули пули и осколки. Молча смотрели солдаты, как старшина Матыжонок сдирал с головы «языка» балахон, развязывал ноги. Антипов приподнял пленного, вынул изо рта кляп и зло произнес:

— Шнеллер, господин генерал!

Выкарабкавшись из воронки, тихо пошел пленный к переправе, наведенной через Неман нашими войсками. Разведчики оглянулись: солдаты стояли у воронки и смотрели им вслед. Один из них, молодой веснушчатый солдат в новеньких, неумело навернутых обмотках, догнал разведчиков.

— И вы… Вы с генералом через траншеи?

— И через Неман бы перетащили, — сказал Антипов. — Иди воюй.

Уже взошло солнце и рассеялся туман, когда разведчики подошли к штабу дивизии. Развязывая руки пленному, старшина заметил на лице «языка» что-то новое, необычное. Наверное, много пережил генерал за несколько последних часов. Теперь он пристально смотрел на хлопотавших возле него русских солдат, одетых в задымленные, порванные маскхалаты, и, кажется, чуточку любовался ими.

Командир дивизии и начальник штаба выехали на место боя. Не было в штабе и командира разведроты. Охраняемые часовыми, возле штаба толпились немецкие солдаты и офицеры. Пленные все прибывали. Старшина сдал «языка» начальнику караула, зашел в штаб и сообщил переводчикам, что доставлен генерал. Молоденький лейтенант быстро выяснил, кого привели разведчики.

— Таких генералов, видите, сколько у нас? Допрашивать не успеваем. Он инженер танковых войск.

Инженер? А погоны? Может, немецкие инженеры-танкисты носят на своих плечах витые погоны? В самом деле, едва ли генерал будет ходить в комбинезоне. Разочарованные, отправились разведчики догонять свою роту. Только к вечеру увидели они Курилова.

— Ну как? Живы, здоровы? — обрадовался командир взвода. — А генерал? Уничтожили?

— Живым привели, — сказал старшина. — Зря рисковали… Переводчик сказал, что это инженер.

— Какой инженер? — удивился Курилов. — Запирается гитлеровский служака. Не за инженера отдал свою жизнь наш товарищ, Георгий Орешин… В канаве нашли генеральскую фуражку, вот его погоны. А ну, пойдемте к переводчику!

На следующий день в кузов грузовой машины, в которой ехали разведчики, заглянул подполковник Бараболько.

— А ну, вылезайте все, кто брал в плен генерала! — радостно сказал он. — Да поживее, ребята!

Спрыгнули на землю Антипов, Мицуренко, Потемкин, Харчиков, Кочетков, Матыжонок. И лейтенант Курилов подошел к строю.

— Герои вы, товарищи! — сказал подполковник. — Взяли вы в плен командира танковой группы, генерал-майора фон Штиммера. Сегодня по радио об этом сообщали, вся страна узнала. Один из стратегов, преподавал в военной академии. Работал в ставке Гитлера.

В августе 1944 года, в торжественной обстановке, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин вручил высокие правительственные награды воинам, отличившимся при разгроме немецкой группы армий «Центр».

— Служу Советскому Союзу, — произнес старшина Матыжонок, принимая из рук Михаила Ивановича второй орден Красного Знамени.

В сентябре 1945 года большая группа демобилизованных солдат и сержантов бывшего 2-го Белорусского фронта возвращалась в родные края.

Пассажирский поезд шел с большой скоростью, оставляя позади города и села. Дымились трубы фабрик и заводов, строились новые дома. Зарастали полынью и чертополохом траншеи, ржавела проволока на поваленных заграждениях, на фронтовых аэродромах мальчишки играли в футбол.