Олег Хандусь Полковник всегда найдется

— Ну что-о ж ты?! Трудно в торг сходить, здесь же недалеко, надо только встать на учет...

— Да все как-то некогда.

— Вот видите, некогда им!.. — директор широко улыбался, обращаясь к окружающим, продавцам и кассирам, уверенный, что его слушают. — Учти, к Новому году ничего не получишь, — прошел мимо.

— Я ведь вам говорю, прыщи нерусские, руками не трогать!..

Сергей обернулся — мясник сгреб с колоды свою топорину и покачивал ею у живота.

— Давайте, давайте! Ложите сюда... — он постукал ногтем о прилавок. Вьетнамки отдернули руки, спрятали их за спину.

Опять лепеча что-то и улыбаясь невинно, потом попятились и исчезли.

— Это все, что осталось? — спросил Сергей.

— Я говорю, руками не трогать!

— М-м. — Сергей поднял глаза — мысленно взвесил щеки и подбородок мясника.

— Я говорю ведь, ничего нет!

— Убери ты свой инструмент... — Сергей достал кошелек.

— Ну ладно, — мясник опустил на колоду топор, — сейчас посмотрю. — Он заглянул за ширму, вернулся и бросил на весы первоклассный отрубок свинины. — Вот, последнее, что осталось.

Елена так и не вставала с кровати. Сергей носился по длинному коридору взад-вперед, между кухней с газовыми плитами и раковинами общего пользования и их комнатой, где в боковом шкафу хранились продукты, — то за ножом, то за солью, то за лавровым листом... Елена так и не вставала с кровати, она встречала и провожала его равнодушными взглядами, только раз посоветовала ломать макароны покороче. Сергей выглядел деловым и спокойным, даже с занятыми руками старался поаккуратнее прикрывать дверь.

Мужчина без дома никуда не годится. У женщин и так бездна слабостей, а если нельзя рожать, нет дома и денег... Но Сергею были известны вещи повыше денег, и здесь, в дикой столице, он старался не забывать их — и это было его слабое место... и связи рвались, и новые планы рушились. Помощи не было, на Еленины прихоти иногда не хватало сил — и он срывался... однажды понял, что проиграл: в этом городе он бездомный и нищий. Просто чудо, что она до сих пор с ним рядом.

Около шести он накрыл к ужину стол.

— Садись кушать, Елена. Она молчала.

— Ты будешь есть или нет?

— Нет.

Сергей наполнил свою тарелку макаронами, из сковороды набросал с десятой кусочков свинины, с салом и корочкой, кое-где даже попадалась щетина. Лучшие, чистые ломтики мяса остались Елене — она все равно поест, когда он уйдет, — весь день сидит голодная.

— Ты ехать не собираешься?.. — она опустила книгу.

— Успею, еще больше часа.

Сергей доел и пошел варить кофе. Сделал, как обычно, крепкий и сладкий. Поставил чашку на стол и не спеша отхлебывал из нее, пока собирался. Елена так и не вставала с кровати, она больше не сказала ни слова.

Перед уходом он вытащил из кошелька три десятки, положил на полку, под Еленин маникюрный набор с косметичкой, оставив себе пятерку и трехрублевку.

— Я вернусь ровно в десять, пока!

Троллейбуса, как назло, долго не было. Теперь Сергей уже явно опаздывал, он отбросил сигарету и начал ловить такси. Перед ним голосовала женщина с девочкой, одетой в коротенькую кроличью шубку. Тоже наверняка до метро, подумал Сергей, так что выйдет не больше трешки, только бы тормознул хоть один гад...

От мигающего потока все же отделился мотор с зеленым огоньком, Сергей подбежал и дернул за дверцу: «До метро!..» Водитель кивнул, рядом с ним уже кто-то сидел. Подоспела и женщина с девочкой: «Метро?..» Сергей кивнул и распахнул для нее заднюю дверцу, но женщина замешкалась: «Нет, садитесь сначала вы».

В машине было дымно — накурено. Старуха рядом с водителем вяло скрипела, копалась в своей сумке и нещадно дымила папиросой. Сука старая, подумал Сергей, хоть бы окно приоткрыла... Он наклонился и посмотрел на девчушку; та вдруг прижалась к матери. Черт с ними, Сергей откинулся и прикрыл глаза.

Прошло восемь лет. Сергей забыл многое. Почти все он забыл. И Тимоху ни за что бы не вспомнил, если бы не запись в блокноте: «Москва... Тимохин Андрей», телефон. Сергей волновался немного. Ведь вот человек из той жизни, и сейчас он увидит его. Волновался, потому что не верил уже, была ли она — та жизнь...

Старуха на переднем сиденье, продолжая дымить папиросой, вдруг обернулась к Сергею с вопросом.

— Что? — переспросил Сергей.

Она повторила, но он опять не уловил ее слов.

— Простите, не понял.

— Говорю, вы не слышали прогноза на завтра?

— Нет, я не знаю, — ответил Сергей. — Может быть, опять снегопад...