ИванычЪ - К чему приводит ИДЕАЛИЗМ или любовь к стране ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ

Что такое блок пост? Участок путей, длиной примерно около километра. Пути и насыпь слева и справа обнесены столбами, на которых была натянута проволока, колючая естественно. Через определённые интервалы, по периметру стояли вышки. Пулеметов не заметил, а вооружённые пограничники на вышках маячили.

Вдоль пути, по которому двигался состав, стояли пограничники. Когда состав остановился, пограничники стали заходить в вагоны. Во все, без исключения. Тут же были и таможенники. Они ждали своей очереди. В наш вагон зашли двое парней в зелёных фуражках. Одному старший передал стопку военных билетов, второй взял список. Первый называл фамилию. Названый подходил к погранцу, тот внимательно вглядывался в предъявленную личность, сверял её с фотографией и, отметив что-то в списке, протягивал военный билет владельцу. Мы потом сравнивали, смеха ради, фотографии в военных билетах с нашими реальными лицами.… Ну, какой же фантазией надо было обладать, чтобы узнать в зачастую патлатых молодых мальчишках, изображённых на этих картинках нас, довольно повзрослевших и возмужавших. Очень, помню, веселились.

В процессе проверки только трое не смогли подойти к пограничнику.

Обнаружилось, что эти трое, с летными петлицами, подсели ночью, где-то в Словакии, Ребята были из БАО Зволенского аэродрома и… то ли у них спирт был, то ли на вокзале словаки их угостили хорошо, но был парни, что называется "в лом". Их спокойно, без лишних истерик сняли с поезда и практически унесли в небольшой белый домик. Накрылся отпуск у ребят, я так думаю. Нерасчётливо рано начали они праздновать. В лучшем случае они отработали весь отпуск на пересылке и поехали в часть без телеги, в худшем отсидели эти десять суток на губе в Чопе и вернулись с соответствующей отметкой в отпускном за добавкой в родную часть.

Злодеи, а не стражи границы.

Таможенники к нам в вагон не зашли. Им работы хватило в других вагонах.

Когда поезд снова тронулся, мы обнаружили, что в вагоне образовался новый персонаж. Эдакий круглолицый упитанный сержант с повязкой комендатуры. Он, нашему сопровождающему старлею, достаточно развязно и нагло, как младшему, нет, не объяснил даже, а отдал приказание:

— Когда встанем у вокзала, постройте личный состав у вагона и заведёте их в таможенный зал для досмотра.

Ну как есть… АНИРАЛ!!!

Всё-таки при всём моём понимании необходимости комендантской службы, наглеют они сверх всякой меры. Тем самым вызывают отвращение к своим особам. И как же они гнутся перед теми, от кого хотя бы немного зависит их "нелёгкая и необходимая" служба. Ну, халдеи, что с них взять.

Поезд встал. Мы дисциплинировано построились у вагона. Сержант вальяжно махнул рукой в сторону стеклянных дверей в здании вокзала, на которых было написано "Таможенный зал" и неспешно, походкой человека уверенного, что его не посмеют ослушаться, направился к этим дверям.

Взгляд нашего старлея был полон не просто яростью, а ненавидящей лютостью.

Мы стояли, и все наши взоры были обращены на нашего, пусть временного, но командира.

— Документы у всех на руках? — Старлей посерьезнел, даже посуровел. Он видимо принял решение.

— Так точно…!!! — Мы рявкнули дружно, но… шёпотом.

— Ну и брысь…, — добавил наш командир, и после паузы — ОТСЮДА!!!

Нас разметало быстрее, чем по команде "Воздух!". Краем глаза я заметил превращение ехидно улыбающейся рожи холуя комендача, стоящего у "гостеприимно" распахнутой двери таможенного зала в злобно-перекошенную от возмущения рожу базарной торговки, и гордо, практически строевым уходящего старлея. Нет, всё-таки случались на моём солдатском пути настоящие русские офицеры и крепкие правильные мужики.

Мы потом пообщались около банка, где получали деньги. На наш вопрос — не попадёт ли ему. Он ответил, что никто из таможни нас досматривать и не собирался. Досмотры эти проводит комендатура с единственной целью — поживиться заграничными мелочами, которые якобы нельзя провозить или превышена норма. Особенно кондитерские изделия, которых все везли довольно много. А что ещё солдат мог везти в отпуск? Вот и набирали копеечных конфет и вафель. Но много. Поэтому он нас и распустил. Ну и хамство сержанта сыграло роль, конечно.

Получив денежки в полевом учреждении Госбанка в Чопе, я совершенно явно осознал, что придётся ехать поездом. А это без малого двое суток. И ещё билеты.… На поезд, который привёз нас из Миловиц, билетов не было. Сезон отпусков, все места заняты ещё с территории Чехословакии, а в Чопе очень мало кто сходил с этого поезда. На другие поезда взять билеты тоже шансов не было практически никаких. Во-первых, в Чопе сходились три границы, а во-вторых, дефицит этот создавался, безусловно, искусственно.