Порфирий Гаврутто - На берегу Днепра

Экипаж больше уже не стрелял, но и сам из танка не выходил. Тогда Миша Удальцов принес откуда-то бидон бензину, плеснул его на броню, чиркнул спичку.

[страницы 149—150 вырваны из книги]

— Уже горит танк! — встав во весь рост, возбужденно закричал Федя Кабанов.

— Да пригнись, пустая твоя башка! — прикрикнул на него Сидоров и дернул Федю за голенище кирзового сапога. — Хочешь, чтоб прибили тебя?

И как бы в подтверждение слов командира взвода, над пригнувшимся Федей со свистом пролетел целый рой пуль.

— Видал? Еще б секунда — и не было тебя.

Федя смолчал.

А Кухтин, между тем, все стрелял и стрелял. Он подбил один танк и усиленно стал обстреливать самоходную пушку. Он выпустил по ней несколько снарядов, но все они пролетали мимо. Кухтин злился и ругал себя, что плохо знает артиллерийское дело, но все же снова зарядил пушку.

Огромное жерло самоходки, изрыгавшее раскаленный металл по командному пункту Черноусова, теперь направилось на кухтинский танк. От первого же снаряда танк загорелся. Кухтин, задыхаясь от дыма, в последний раз выстрелил. Снаряд, наконец, попал в цель. Самоходка окуталась густым облаком дыма.

Кухтин выскочил из горящего танка, торопливо добежал до знакомой воронки, залег. Он осмотрелся по сторонам и долго не мог определить, где же его товарищи. В ушах у него звенело, он ничего не слышал. Обернувшись, Кухтин заметил, что возле конюшни шел рукопашный бой. Он издали узнал рослую фигуру Сидорова, который, как и на опушке Яблоновского леса, бил кого-то прикладом автомата.

Кухтин побежал к нему на помощь. Он видел, как выбившийся из сил Сидоров устало отбивался от наседавшего на него вооруженного винтовкой со штыком немца.

— Держись, Леша, держись! — крикнул ему Кухтин.

Сидоров обернулся, и в это время немец ударил его штыком в грудь. Алексей громко икнул, выронил автомат и, пытаясь зажать рукой кровоточащую рану, упал на землю.

Немец тоже еле стоял на ногах. Тяжело дыша, он снова занес над Сидоровым штык, пытаясь прикончить его, но Кухтин опередил его: подняв с земли кем-то брошенный немецкий автомат, он дал по нему длинную очередь…

Рукопашный бой длился минут пять. И хотя во время этой схватки перевес в людях был на стороне гитлеровцев, они все же не смогли противостоять парашютистам. В самый напряженный момент схватки Черноусов бросил на поддержку своего батальона придержанный им в резерве взвод автоматчиков. Зайдя с фланга, автоматчики в упор начали расстреливать гитлеровцев. Фашисты, не выдержав натиска, побежали к большаку, ведущему в город Черкассы.

Тяжелый долгий бой вдруг оборвался. В Свидовках стало тихо.

Черноусов послал преследовать отступающих гитлеровцев полуроту автоматчиков во главе с лейтенантом Табаковым. Правда, ему очень хотелось двинуть на них всем батальоном, но людей осталось немного, да и основной задачей батальона было удержать в своих руках освобожденное от гитлеровцев село. Майор распорядился, чтобы вокруг села была организована круговая оборона, а сам пошел осматривать танки. Среди них Черноусов нашел три вполне исправных. В них был полный комплект бронебойных, осколочных и зажигательных снарядов и очень много патронов к пулеметам.

— Вот что, Ванин, — приказал майор ординарцу. — Быстренько сбегай в роту лейтенанта Куско. Передай, чтобы выделили людей, умеющих управлять танками. Через десять минут Ванин возвратился во главе целого отделения парашютистов. У всех у них были закопченные дымом лица и выпачканные землей выцветшие брюки и гимнастерки.

— Ну, как самочувствие, товарищи? — приветливо спросил их Черноусов.

— Устали очень, товарищ майор, — ответил рядовой Угрюмов. — Тяжелый бой вышел. Такой тяжелый, что и не знаю, как мы одолели их.

— Ну, ну, дело прошлое. — Он тяжело вздохнул. — А теперь слушайте, зачем я вас сюда позвал. Среди этих танков — три исправных. Так вот садитесь по машинам и выводите их на окраину села. В случае, если наши задержатся и фашист опять пойдет на нас в контратаку, будем его бить его же техникой. Ясно? Можно сказать, — улыбаясь, продолжал майор, — будем иметь свое собственное танковое подразделение. Вот вас, — он указал кивком головы на Угрюмова, — назначаю командиром этого подразделения.

— Слушаюсь! — в мгновенье подтянувшись, отозвался Угрюмов. Потом, помедлив немного, сказал: — Это очень даже хорошо, что у нас теперь свои танки будут. Только если уж вы назначили меня командовать этими танками, то давайте мне еще людей. Артиллеристов давайте, пулеметчиков.