Сергей Герман - Фугас

Он отвел глаза в сторону, катая по столу хлебный шарик:

— Не хотел тебе говорить, Зарема, но все равно ведь узнаешь. Сегодня днем убили Руслана Межиева.

Зарема Аламатовна охнула, закрыла лицо руками. Межиев работал главой администрации соседнего района, их семьи дружили уже много лет.

— Как это случилось?

— Расстреляли машину из гранатометов, а потом добили из автоматов. Водитель чудом остался жив, сейчас в реанимации. Успел только сказать, что стреляли люди в камуфляже, масках, говорили по-чеченски.

Он стукнул кулаком по столу:

— Не может быть, чтобы это люди Шамиля! Он ведь дал мне слово!.. — Поняв, что сказал лишнее, вышел из-за стола, закурил.

Зарема положила на стол кассету.

— Это принесли днем, наверное, тебе.

Беслан ушел в комнату, включил телевизор, убавил звук, потом прикрыл дверь. Через несколько минут, она, сделав бутерброды, вошла в комнату, которая служила мужу кабинетом. Вошла и непроизвольно отшатнулась от экрана. Прогремевший выстрел вдребезги разнес голову стоящего на коленях солдата. Брызги крови хлестнули по стеклу видеокамеры, и они медленно стекали вниз. Раздался веселый гогот, русская и чеченская речь. Потом знакомый голос за кадром произнес:

— Нет, Беслан, ты зря подумал обо мне плохо, это не мои люди. Я — солдат, а солдаты не стреляют в затылок. Сейчас ты увидишь режиссера этого спектакля.

Видеокамера скользила по большому двухэтажному дому, высокому забору из кирпича, кучке людей, испуганно жавшихся к стенке дома. Пожилому мужчине в очках стало плохо. Согнувшись пополам, он стал блевать на серую стену дома. Один из людей, стоящих рядом, стал его успокаивать, послышалось несколько неразборчивых фраз на английском. Камера прыгала, поочередно показывая белые лица, дергающееся в агонии тело, сгустки крови, застывающие на бетонном полу. Раздался громкий лающий смех, в кадре появился бородатый полный человек в белой рубашке с коротким рукавом:

— Измельчали потомки викингов и английских рыцарей. Прошли те времена, когда мужчины не боялись крови. Начиная с сегодняшнего дня, я каждую неделю на этом самом месте буду убивать по одному такому барану.

Переводчик, лица которого не было видно, говорил по-английски:

— Молитесь своему Богу, чтобы в моем стаде было как можно больше овец, иначе, когда они закончатся, под нож пойдете вы. И умоляйте свое правительство, чтобы оно как можно скорее собрало за вас выкуп.

Бледных заложников затолкали обратно в подвал. Зарема обратила внимание на то, что несколько человек в пятнистой одежде неподвижно стояли в стороне от происходящего. За все время они не сняли своих масок и не проронили ни слова. Голос за кадром продолжал:

— Ты, конечно, узнал этого человека? Если нет, я тебе напомню. Это Ахмед Годуев, бизнесмен, блестящий политик, надежда нации и лучший друг твоего обожаемого шефа. Точно такая же кассета полгода назад была отправлена Кадырову и его хозяевам в Москву.

Человек в белой рубашке наступил ногой в кровавый сгусток, выругался и, брезгливо поморщившись, вытер подошву о лежавшее на земле тело. Зарема и Беслан не дышали, безжалостный голос за кадром продолжал:

— После того как кассета ушла в Москву, ничего ровным счетом не изменилось, за исключением того, что эти иностранцы исчезли. По моим сведениям, свой последний приют они нашли в скотомогильнике за селом. Это загадка для будущих археологов — четыре скелета, у которых нет голов.

Голос за кадром усмехнулся:

— Загадка для археологов, хотя лично для меня в нашей жизни уже нет никаких секретов. Война — это очень большие деньги.

Камера крупным планом показала угол дома, заставленный клетчатыми китайскими сумками, с которыми обычно ездили челноки. Чьи-то руки раскрыли сумку, вытащили из нее пачку и разорвали упаковку. На пол посыпались доллары. Зеленые бумажки падали, как листы старых тетрадей. Человек за кадром опять усмехнулся:

— Ты можешь не сомневаться, деньги настоящие, и через несколько дней их отправят в Москву, скорее всего, на военном самолете. Это процент от прибыли, которую дает совместное предприятие «Ичкерия», которая когда-то была нашей родиной. Те люди, которых ты видишь в масках, это специальная гвардия твоего босса, там есть и русские, и чеченцы. Это Шидохь-саг, у них нет национальности. Они, как собаки, служат только своему хозяину и делают всю грязную работу. Скоро ты услышишь о них.

Звук оборвался, экран погас — это Беслан нажал на пульт. Повисла тишина — мертвая, гнетущая. Трясущимися руками Беслан вынул кассету, кинул ее на стол: