Йохан Бреннеке - Крейсер-призрак HK-33. Боевые операции немецкого ВМФ в Индийском океане

Все мы попробовали китовое мясо, хотя и не без предубеждения. Лично мне оно понравилось, немного напоминает говядину. Кости тоже не выбрасывают. Их распиливают на куски и измельчают в муку в специальной мельнице. Китовый ус собирают. Нет необходимости говорить, что особое внимание уделяется печени и другим жизненно важным органам, поскольку в них очень много витаминов. В общем, идет практически безотходное производство. Перерабатывается весь кит, разве что кроме фонтана.

Как только норвежцы смирились со случившимся, все пошло так, словно нас и не было. Они спокойно работали, а к нам относились если и не дружелюбно, то, по крайней мере, не враждебно. Они нас почти не замечали и не пытались изменить создавшееся положение, хотя, безусловно, могли это сделать. В отсутствие „Пингвина“ на борту было слишком мало немцев, чтобы противостоять хорошо спланированному удару. Полагаю, что такая пассивность объяснялась их уверенностью в том, что где-то недалеко находится немецкий военный корабль».

Крюдер придумал новый трюк. Пока рыбозаводы занимались переработкой оставшихся китов, он повел «Пингвин» на запад, иначе говоря, именно в том направлении, откуда норвежцы могли ожидать помощь. Никаких радиограмм от убегающих промысловых судов перехвачено не было, но Крюдер предположил, что они направляются на базу китобойной флотилии — остров Южная Георгия или к плавучему рыбозаводу «Торсхаммер», располагавшемуся где-то на западе. Перехваченные переговоры по радиотелефону подтвердили эту догадку.

«Пингвин» на полной скорости шел северо-восточным курсом мимо острова Буве по направлению к Южным Сандвичевым островам. По пути с него было отправлено длинное шифрованное сообщение домой. Для его отправки потребовалось сорок пять минут и три радиста, которые, сменяя друг друга, не уставали чертыхаться, удивляясь необычной длине радиограммы. Если бы они не доверяли Крюдеру, то наверняка решили бы, что их капитан спятил, отправляя такое фантастически длинное сообщение в эфир вблизи британской военно-морской базы. На всех радиостанциях противника оно, безусловно, было перехвачено, да и местонахождение «Пингвина» успели засечь все кому не лень. Но, поскольку Крюдер пользовался безоговорочным доверием команды, люди понимали: без серьезной причины он не делает ничего.

Так и было. Посылая необычайно длинное радиосообщение, забравшись так далеко на запад, Крюдер точно знал, чего хочет добиться. Обычно радиосообщения старались сделать максимально короткими, но это должно было ввести противника в заблуждение. Крюдер хотел, чтобы его местонахождение стало известно. Когда «Пингвин» шел обратно, его радисты перехватили первые сообщения противника в эфире, и Крюдер с ухмылкой обнаружил, что на поиски неуловимого немецкого рейдера с Фолклендских островов и из Симонстауна отправился линкор, авианосец и еще несколько британских военных кораблей.

Из-за плохой видимости с «Пингвина» на обратном пути не заметили захваченные китобойные суда, и Крюдер повел судно на юг, где он и его люди в первый раз в жизни увидели границу паковых льдов. И в последний. Затем «Пингвин» пошел снова на север. К тому времени погода заметно улучшилась и установить контакт с захваченными китобоями не составило труда. Путешествие, предпринятое только для того, чтобы направить противника по ложному следу, продолжалось десять суток. Теперь Крюдер повел «Пингвин» и захваченные китобойные суда на восток. «Пингвин» двигался первым, за ним — промысловые суда, а замыкали кильватерную колонну три плавучих рыбозавода, имевшие воистину гигантские размеры. Три рыбозавода вместе имели 35 000 брутто-регистровых тонн грузового пространства и везли на борту 22 000 тонн китового жира. В дополнение к этому «Пингвин» захватил одиннадцать промысловых судов. Это была уникальная победа в истории войны на море.

Команда «Пингвина» с некоторым опозданием получила рождественский подарок. Он был извлечен из темных, больше похожих на деревенские погреба трюмов «Оле Веггера». Это было нечто неказистое, мелкое, круглое или немного продолговатое и, в довершение всего, не слишком чистое. С точки зрения ботаники оно принадлежало к семейству пасленовых. Иными словами, это была довольно редкая в Антарктике вещь — картошка. В течение долгих месяцев люди на «Пингвине» ели только ее сушеную разновидность, которая из-за климата и, возможно, влажного соленого воздуха приобрела такой специфический вкус, что стала почти несъедобной. Но картошка в трюмах «Оле Веггера» была настоящей, и ее появление на столе команды было встречено восторженными криками.