Йохан Бреннеке: Крейсер-призрак HK-33. Боевые операции немецкого ВМФ в Индийском океане

Они находились в пути, когда фронт развалился и война закончилась.

В 1920 году Крюдер, как и прежде страстно влюбленный в море, был принят во вновь сформированный военно-морской флот рейха, скудный флот Веймарской республики. В течение года он работал в береговых службах, после чего был переведен на минный тральщик «M.III», успев к тому времени стать лейтенантом. Это назначение оказалось чрезвычайно важным для всей его последующей карьеры, поскольку он стал прекрасным специалистом в области минных операций. В период с 1924 по 1926 год он работал в Балтийском военно-морском штабе. Береговая работа, тем более бумажная, никак не устраивала человека, привыкшего к свежему ветру в открытом море, но Крюдер, привыкший к дисциплине, тщательно выполнял все, что ему было поручено. Опыт, полученный на берегу, также оказался отнюдь не лишним в дальнейшем. В этот период он женился на девушке из Гамбурга. Избранница истинного моряка не могла не иметь отношения к морю.

В 1927 году он оставил береговую службу и принял командование минным тральщиком. Затем последовало несколько других назначений, после чего он был переведен на крейсер «Карлсруэ» и принял участие в первом послевоенном плавании немецкого военного корабля.

Этот рейс «Карлсруэ» многое дал Крюдеру. Моряк приобрел богатый опыт, расширил свои знания техники и людей, научился мыслить политическими категориями.

Хотя Крюдер не учился в Германской военно-морской академии, являвшейся базой для подготовки кадровых офицеров военно-морского флота страны, а прошел весь путь от матроса до офицера в военное время, он получил назначение в штаб командующего патрульными силами, что не могло не принести ему глубокого удовлетворения.

В 1933 году он был переведен на крейсер «Кёнигсберг», а в 1934 году назначен командиром 1-й флотилии минных тральщиков, базировавшейся в Пиллау. Часть времени он посвящал работе в комиссии, принимавшей экзамены у молодых офицеров. Когда началась Вторая мировая война, он уже имел звание капитана 3-го ранга и активно занимался строительством нового флота.

При рассмотрении кандидатур на должность командира вспомогательного крейсера выбор пал на него, и 11 ноября 1939 года Крюдер поднялся на борт военно-морской единицы номер 33, бывшего торгового судна «Кандельфельс», находившегося в стадии переоборудования во вспомогательный крейсер. Вспомогательный крейсер по-немецки — Hilfskreuzer, поэтому корабль получил обозначение «HK-33», а позднее вошел в историю войны на море под названием «Пингвин».

В кают-компании «Кандельфельса», нового судна, совсем недавно вошедшего в состав флота немецкой Восточно-Азиатской линии, царило напряженное молчание. Горячий чайник попыхивал паром посреди стола. Ханефельд и другие офицеры пили чай и внимательно изучали газеты. Прочитанное не могло не беспокоить. Шел август 1939 года.

В кают-компанию заглянул матрос.

— Осталось полчаса, — сообщил он.

«Кандельфельс» направлялся к причалу в гавани Калькутты. Даже имея на борту 8000 тонн груза, судно могло подойти к месту швартовки без буксира. Бросательный конец привязали к швартову, затем матрос раскрутил его над головой и швырнул на причал. Его поднял стоящий на земле индус и, потянув на себя, выволок на берег толстый швартов из манильского троса.

— Пошевеливайся! — раздался повелительный голос с палубы, и индус послушно засеменил к массивной швартовной тумбе, как сделали бы его желтолицые коллеги в китайских гаванях или чернокожие — в портах Африки, и намотал на нее массивный канат. Он делал это не потому, что ожидал именно это судно, и не потому, что ему за это платили. Просто «так надо». Таков неписаный обычай всех портов мира.

Пробковые кранцы, прижатые стальными пластинами борта «Кандельфельса» к причальной стенке, жалобно стонали, лебедки глухо гудели, а проволочные канаты, связывающие судно с причалом, дрожали и звенели от натуги, пока, наконец, стальная громадина не замерла у берега.

Темнота в этих широтах опускается быстро, и вскоре только желтые лучи мощных прожекторов тускло освещали живущую напряженной жизнью гавань. Такие крупные порты никогда не спят. Днем и ночью здесь кипит жизнь. Вдоль протянувшихся на много километров причалов с обширными складами неспешно двигаются величественные краны, вытягивающие в разные стороны свои гигантские руки. Металлические цепи с подвешенными на концах захватами опускаются в открытые трюмы грузовых судов и вновь появляются с грузом кип, тюков или ящиков. Некоторые трюмы настолько огромны, что могли бы вместить многоэтажный дом.