Владимир Першанин - Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник)

Наверное, опытный старшина все же потерял осторожность, а может, сыграли роль два ранения и слабость, которая сковала тело лучшего снайпера в полку. Матвей слегка привстал, и на это движение мгновенно отреагировал второй МГ-42.

Пулеметчик тоже отступал и стрелял, не слишком целясь. Но эта очередь оказалась точной. Пули пробили бруствер, брызнула мерзлая земля, а Матвея что-то с силой ударило в грудь. Он успел лишь схватиться рукой за куст, но сил удержаться не хватило. Пули пробили аорту над сердцем и левое легкое. Обе раны были смертельные.

Тело старшины Черных и его винтовку с пластинкой на прикладе «Отважному бойцу-сталинградцу от девушек Тульского завода» нашли уже к вечеру, когда тусклое ноябрьское солнце клонилось к холмам.

И примерно в это же время начальник разведки батальона, старший сержант Федор Петренко, докладывал комбату Логунову результаты поиска.

– Фрицы скопились в верхней части оврага, где деревьев и кустов побольше. Пробовали спуститься пониже, но их наш пулеметчик и снайперы шуганули. А в ответ, как всегда, МГ заработали и мины посыпались. Не прорваться там. Пока в кустах шарились, помощника у меня убили. Снайпер, наверняка. Закатил прямо в середину груди, парень даже не дернулся.

Этот долговязый, с костлявыми мощными руками старший сержант по-прежнему, несмотря на сильный мороз, оставался в бушлате. Исцарапанные обмерзшие за день руки с трудом удерживали папиросу. Трофейный автомат МП-40, покрытый инеем, лежал на лавке.

– Свой ППШ в снег закопал, – пояснил Петренко. – Патроны кончились, а этим вот и запасными магазинами у фрицев разжился.

Логунов накануне связался с командирами рот и уже понял, что план прорыва летит к черту. Слишком большие потери понесли все три роты. Надо снова посылать связных в штаб полка, чтобы точно согласовать совместный удар.

Кандидатуры он уже подобрал: разведчика и сапера из немногих оставшихся старичков. И сейчас вместе с начальником разведки и командиром седьмой роты намечали маршрут.

– Лучше выходить в сумерках, – отхлебывал горячий чай старший сержант, грея руки о кружку с чаем. – Прямо по кромке берега. Вначале низина идет, там безопасно, если не случайная мина. Затем от дерева к дереву, через кусты. Лучше ползком.

Разведчик и сапер молча кивали, они уже побывали на месте и прикинули будущий маршрут. Оба крепкие, хотя и осунувшиеся за последние голодные недели, в белых маскхалатах с автоматами и ножами.

Явился вызванный комбатом Костя Чурюмов и, козырнув, доложил:

– Матвея Черных убили. Полчаса назад тело нашли.

– Кто его? Снайпер?

– Нет, из пулемета. Он с ними целый день воевал. Вдвоем с Холодовым то одного, то другого пулеметчика снимут, ну, в конце не повезло.

С минуту помолчали, вспоминая лучшего снайпера в полку, а затем продолжили обсуждать план прорыва.

– Костя, – объяснил ситуацию Логунов. – Сейчас отправляем двух связных в полк. Если что-то не получится, на рассвете пойдешь ты. Не дело, конечно, командира роты посылать, но нет у меня людей.

– Есть, – козырнул Чурюмов.

– Сходи на место, глянь, как и что, а дальше видно будет.

Оба связных осторожно двигались по дну оврага в том месте, где он выходил к берегу Волги. В сумерках все расплывалось. Тополя, осины, припорошенные кусты сливались в серую массу. Немцы изредка запускали ракеты, но выше по склону.

Кое-где постреливали, но здесь стояла тишина, которая очень не нравилась обоим связным и людям, прикрывающим их переход. Расчет «дегтярева» держал под прицелом подходы сверху. Снайперы Саша Приходько и его напарник Кирилл Астахов застыли в засаде шагах в двадцати друг от друга.

Командир седьмой роты в своей папахе (только звездочку снял) сидел вместе с Костей Чурюмовым. Ну, еще сто метров… На Волге шуршали льдины, вдалеке вели огонь орудия. Но в овраге и вокруг него по-прежнему висела тишина.

Вспышка винтовочного выстрела показалась необыкновенно яркой и короткой. Догоняя ее, прозвучал выстрел. Сапер, который, пригнувшись, шел впереди, упал. Снайпер Саня Приходько поймал вспышку и мгновенно ответил выстрелом. И сразу же раздался третий выстрел, кажется, из-за дерева, ближе к зарослям ивняка.

Саня Приходько, по прозвищу Матрос, выронил винтовку и вытянулся на снегу. Сразу же открыл огонь ручной пулемет, рассеивая трассирующие пули в то место, откуда стреляли немецкие снайперы.

Ворочался и стонал тяжело раненный сапер, но ни звука не доносилось от переднего края немцев. Второй связной, из разведчиков, вначале полз, затем наткнулся на сплетение стелющегося ивняка, на несколько секунд замер и, не рискуя вставать, стал огибать кусты стороной.