Владимир Першанин - Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник)

– Андрей, чего ворон ловишь? – повернулся Палеха к Ермакову.

Но тот уже, пристроившись за бруствером, ловил в прицел особо настырного автоматчика.

Девятую роту, в которой осталось чуть больше тридцати человек, пытались вытеснить атакой из укрепленного узла на песчаном берегу. Младший лейтенант Костя Чурюмов, назначенный ротным, осматривал позиции, знакомился с людьми.

– Сержант Егор Усков, – представился здоровенный плечистый сержант, командир пулеметного расчета. – «Максим» в порядке, второй номер на месте. Патронов бы подкинуть.

– Немного принесли. Раздадим.

Оборона держалась на одном станковом, одном ручном пулемете и метком огне снайперов Черных и Холодова. Остальная часть роты состояла в основном из новичков последнего пополнения.

Усков, невысокого роста, мощный в плечах, перетаскивал четырехпудовый «максим» в одиночку. За ним бегал обвешанный коробками помощник из донских казачков. Они оборудовали среди рельсов и шпал что-то вроде дзота и еще пару запасных позиций. Только так можно было укрыться от огня немецких минометов.

Матвей Черных, с опухшей ногой, передвигался с трудом, но тоже не сидел на месте. В случае необходимости ему помогал ковылять напарник Миша Холодов.

Оба снайпера сбили азарт пытавшимся атаковать немецким солдатам. Обер-лейтенант, хоть и старался не лезть вперед и не выделяться формой (носил простую теплую куртку), но Черных вычислил его.

Слишком активно командовал «обер», а сквозь оптику Матвей разглядел в расстегнутом вороте Железный крест. Когда обер-лейтенант в очередной раз дал какое-то указание пулеметчикам и высунулся из окопа, Черных поймал в прицел окрашенную бело-серыми разводами каску.

Удар пули о металл слышен издалека. Офицер исчез в окопе, а спустя несколько минут открыли в ответ дружный огонь его подчиненные – значит, пуля угодила в цель.

Слишком активный расчет МГ-42 старался больше других. Егор Усов бил по нему ровно отмеренными очередями. Срезал пулеметчика, но в ответ получил пулю в плечо его второй номер. Убирая «максим» под навес из шпал, сержант перевязал помощника.

– Ну, шлепай в тыл. Считай, повезло тебе.

– Где он тыл? – уныло отозвался парень. – В кольце сидим.

– Где Зойка Кузнецова, там и тыл, – засмеялся Усков. – Дуй прямиком в штаб батальона, там в подвале таких, как ты, уже порядком скопилось. Перевяжет тебя, а может, и приласкает.

А Егор уже подбирал нового помощника. Третьего за последние дни. Не успевают молодые укрыться в нужный момент.

Но если Матвею Черных мешала, сковывала движения пробитая осколком нога, то Миша Холодов, уже освоившей тонкости своего ремесла, уверенно выходил вперед по количеству уничтоженных немцев. Охотничье умение маскироваться и неподвижно лежать в засаде сколько нужно, несмотря на мороз, вывело его в число самых результативных снайперов.

Пришлось столкнуться с «коллегой по профессии». Немецкий снайпер снял на рассвете сразу двоих бойцов. Есть такая привычка у людей – расслабляться утром. Сержант, командир отделения, решил оглядеться, что изменилось за ночь, а его подчиненный полез через бруствер справлять нужду.

Они погибли оба. Сержанту пуля угодила в лоб, пробив навылет голову вместе с шапкой и тонкой ненадежной каской. Боец карабкался на бруствер, уверенный, что в полутьме все еще спят. Удар в спину опрокинул его в траншею. Прибежавшая Зоя Кузнецова, расстегнув пуговицы и осмотрев рану, снова накрыла раненого шинелью.

– Позвоночник пополам, – коротко объяснила она. – Уже агония началась. Снайпер у фрицев появился. Зовите Черных или Мишку Холодова.

Михаил Холодов взял немца на измор. Тот упрямо охотился за бойцами девятой роты, сделал еще два удачных выстрела, но, не привыкший к таким морозам, зашевелился. Может, руки-ноги отогревал, а может, хотел в очередной раз сменить позицию. Холодов, и сам примерзший к своей жидкой травяной подстилке, «пересидел» немца, не дал себя обнаружить. А когда снайпер приподнялся, ударил точно в лоб под каску. Василий Палеха долго жал ему руку.

– Ну, ты молодец! Я думал, он житья нам, сволочь, не даст. Медаль не обещаю, а магарыч с меня.

– Пойдет, – согласился сибиряк.

В других местах немецкие снайперы делали свое дело, оставаясь долго безнаказанными. Среди них были опытные профессионалы. Но нельзя сказать, что они проявляли такую смелость и рискованную изобретательность, как наши снайперы. Жизнь свою немцы берегли крепко и на рожон не лезли.