Николай Далекий - Охота на тигра

Юрий овладел собой. Голод, начавший терзать его при виде хлеба, отступил, как зверь, отогнанный огнем от его жертвы.

— Не надо. — мягко сказал Юрий. — Лучше скажите, где линия фронта. Знаете?

— Наши вышли к Днепру, — встрепенулась Люба. И, почувствовав прилив смелости, снова показала на бутерброд.

— Берите! Ну берите же...

Юрий решился, сделал шаг к верстаку.

— Только газету оставьте. И, пожалуйста, осторожно. Если узнают, мне... — В голосе девушки звучали слезы.

Юрий посмотрел на нее и как-то особенно, одними глазами грустно улыбнулся.

— Не узнают. Помните: вы мне ничего не давали, и я ничего не брал. Спасибо!

Пленный быстро и осторожно завернул бутерброд в тряпицу и сунул в карман:

Через несколько секунд Ключевский покинул кладовую. Люба увидела в окно, как идет он, поддерживая руку с ведром на весу, стараясь не расплескать краску. Кто же он такой, этот тринадцатый номер? Неумелый удар молотком по зубилу и на диво быстрая сообразительность, слова о внутренней схожести, родстве душ и радующий, тревожащий душу букет из пламенеющих резных листьев, верность товарищам даже в малом и звучащая, как клятва, короткая оборванная фраза: «Не узнают...» — не вязалось все это с тем главным, что определяло поведение человека: как-никак оказался он среди тех, кто будет ремонтировать оружие врага. Что же побудило его?

У Любы не было времени размышлять. Работы накопилось много, требовалось рассортировать и разложить по стеллажам привезенные мастерами инструменты, переписать в двух экземплярах инвентарный список, прибрать хорошенько кладовую. К тому же как только девушка разложила бумаги на верстаке, в кладовую вошел Верк в сопровождении какого-то незнакомого офицера-эсэсовца, державшегося очень надменно.

— Утаивание инструмента, вынос его с территории базы исключены, — видимо, продолжал свои объяснения гауптман. — Каждый ремонтный рабочий из числа пленных получил два жетона — большой и маленький, имеющие один и тот же номер. Большой прикрепляется с левой стороны на груди и служит личным опознавательным знаком, маленький жетон пленный оставляет кладовщице в залог, когда берет необходимый инструмент.

— Очень ненадежно! — неодобрительно скривил губы эсэсовец. — Они же слесари. Сделают тайком еще несколько жетонов с любыми номерами.

Верк снисходительно улыбнулся.

— Конечно, могут сделать. Сколько угодно! Но это им ничего не даст. Во-первых, кладовщице известны не только номера, но и фамилии рабочих. В случае какого-либо подозрения она может проверить. Во-вторых, если на доске будет висеть хотя бы один жетон, — партию пленных не выпустят с территории базы.

Брюгель слушал Верка, а сам не спускал глаз с кладовщицы.

Вдруг он насторожился, быстро шагнул к стеллажам, взял с полки букетик. Он рассматривал листочки так, точно они были начинены взрывчаткой.

— Ну, это как всегда у девушек, — счел нужным усмехнуться Верк, — Цветочки-листочки, букетики, бабочки, фотографии кинозвезд...

Эсэсовец неопределенно хмыкнул, положил букетик на прежнее место, окинул взглядом кладовую.

— Гауптман, я хотел бы посмотреть ваш кабинет.

Оказалось, что это было только предлогом. Брюгель не захотел вести разговор в присутствии кладовщицы.

Как только Верк, пропустив гостя вперед, закрыл за собой дверь своей обставленной по-деловому комнаты, оберштурмфюрер спросил:

— Девчонка знает немецкий?

— Говорит плохо, понимает почти все.

— Так и предполагал. Где вы ее выкопали? Зачем она вам?

— Взял с биржи труда. У нее есть рекомендация. А что случилось? Чем она вам не понравилась?

В глазах Верка появилась откровенная насмешливость. Он, видимо, не собирался скрывать, что понимает смысл придирок эсэсовца и эти придирки только забавляют его.

— Только тем, что она женщина. Тем более молодая, мечтающая о романтике и, конечно, любви. Неужели нельзя было найти мужчину?

— Вы рекомендуете поставить на ее место кого-либо из пленных?

— Ни в коем случае! Но у вас есть немцы.

— Отрывать мастера на выдачу инструментов? — Верк посмотрел на эсэсовца с таким изумлением, точно в этот момент убедился в его непроходимой глупости. — Ну, знаете, оберштурмфюрер, я от вас такого совета не ожидал. Даже учитывая то обстоятельство, что по роду службы вы мало сталкиваетесь с техникой...

Но я в достаточной мере... — начал было Брюгель.

Верк не стал его слушать. Он подчеркнуто иронически развел руками.

— В достаточной мере? Тогда дело обстоит очень просто, давайте поменяемся местами. Да, да. Вы будете ремонтировать танки, а я буду наблюдать, проверять, производятся ли каждые полчаса переклички, буду требовать замены тех ваших сотрудников, которых заподозрю в склонности к романтике, эмоциям... Подскажите, к чему там еще? Я ведь тоже не театральный рецензент и плохо разбираюсь в таких вещах...