Владимир Германздерфер - Путь израильского наёмника

– А ещё, папа, у нас в школе говорят, что мы избранные.

– Нет, мы не избранные, мы такие же, как и все. Но хочешь, я тебе скажу, что делает нас немного отличимыми от других людей?

– Да, папа.

– Это древние знания, которые мы не потеряли и ещё еврейское сердце, доброе и покорное. Жаль, что истинных евреев осталось мало.

– Почему, папа?

– Да потому что ещё давным-давно их всех хотели уничтожить. Сжигали в камерах, стреляли, душили газом. Хотели уничтожить добро. Не знали, глупые, что добро нельзя уничтожить.

– Даже плохой колдунье нельзя?

– Да, даже плохой колдунье это не под силу. Пусть Бог всегда будет не на устах, а в сердце и в деяниях твоих. Вот тогда ты станешь настоящей еврейкой.

– А это как, папа?

– Ну, хорошо учись, помогай старшим, не обижай младших. Будь счастлива и все вокруг тебя также будут счастливы.

– А мама опять в госпитале. Придёт поздно, папа.

– Ну, это её работа.

– Я знаю. Всегда когда прилетают ракеты и падают на дома у неё много работы.

– Черт, вот так ничего и не успел.

– Ты уходишь на войну?

– Нет, бегу защищать тебя от войны.

– Папа, я тоже буду стараться не приносить больше плохих оценок.

– Я тебя люблю, мой ангел. Ну, всё, пора прощаться. А ты будь умницей и помогай маме.

– Есть!

– Ну, вот и хорошо. Новый день встретим во всеоружии, что бы те, кто пришёл с богом на устах, не смогли нас победить.

Поцелуй маленьких губ в небритую щёку.

– Это тебе, папа.

За мной хлопает дверь. Щёлкнул замок. Бегу к подъехавшему джипу.

– Ты чего дома делал? Даже не разделся.

– Говорил с дочкой о любви.

– Ну, ты даёшь!

Я промолчал, зная, что оружие, которое всех победит, это любовь. И я принёс в свой дом любовь, которую никому не победить.

Взрыв прозвучал вдруг с такой силой, что колыхнуло землю под ногами. Город впереди погрузился в темноту. Туда по приказу бросились подразделения, освещённые только фарами машин. В одном из бронетранспортёров на окраину города прибыли и мы. Аккуратно выгрузились.

Дальше всё как обычно: по кошачьи идём друг за другом не нарушая строй. Тихо. Город будто бы затаился и ждёт чего-то. Пока всё хорошо. Хоть и слышна стрельба, но здесь её нет. Город молчит. Не хочет говорить с нами своими звуками и шорохами. Удивляет необычность. Нет привычной, обыденной жизни. Нет суеты, нет шума и ругани. Хотя она всегда присутствует в восточном городе. Здесь даже ночью прорывается горячий темперамент мужчин и женщин. А сейчас совсем тихо.

И вот в этой висячей тишине открывается окно, и отчаянный юноша высовывает своё лицо. Нам повезло. Мы первые его заметили. Иначе положил бы всех. Юноша, вооружённый АК, из обычного жителя превратился во врага. Нам хорошо его видно в темноте, а вот ему нет. Спасительные приборы ночного видения сразу указывают на малейшее движение. Все по команде присели. Андрей беззвучно привстал. Глушитель не дал звуку заполнить квартал. Всё тихо. Неизвестный упал. Непотревоженная улица продолжала спать. Оставляем позади себя в пустом доме смерть, похожую на игру. Идём дальше.

Ботинки толкают эхо перед собой. Стараемся не шуметь, не разбудить смерть. Вот смысл всего. Знаем, что она не спит, но, слава Богу, не видит нас. Какой то посторонний звук. Рука опустилась вниз, этот жест вместо крика обозначил шухер. Никто никуда не бежит. Присели, затаились, ждём. Другая группа пробежала мимо нас. Пересекла по проулку наш периметр. Это явно не наши, а наверняка те, за которыми мы охотимся. А они соответственно охотятся на нас. Всё произошло так неожиданно, что мы не успели отреагировать. Проулок, по которой они шли, узкий и извилистый. Повороты скрывают движение. Нас не заметили потому, что торопились. В голове всплывает изученная карта и вырисовывается маршрут тех, кто побежал. Они ещё не знают, что разбудили смерть. Разделяемся. Одни преследуют бегущих, другие обходят дом с тыла. Предательски скрипит под ногами песок по асфальту. В прицеле видно то, что нужно. Врага пока нет. Глаз цепко осматривает стену слева и дорогу справа. Рядом всё, как обычно. Старые машины вперемешку с новыми стоят друг за другом у обочины. Передвигаемся быстро. Две ниточки словно соревнуются, кто первый догонит. Внутри сжался комком страх. Куда без него? Выбегаем к углу. Поднятая вверх рука – присели. Выбираю путь. Показываю пальцами в прорезанных перчатках куда дальше. Указываю на глаза и на себя. Потом на Илию. Значит, мы прикрываем, а остальные быстро несутся через дорогу. В наушник раздаётся приглушённый голос: