Иван Бережной - Записки разведчика

Для поисков командира дивизии выделили четыре группы.

Наш комдив, генерал Бирюзов, — человек особый. Высокий, подтянутый, с прямым, чуть горбатым носом, упрямым лбом, строгим и внимательным взглядом, он отличался чрезмерной храбростью и подчас появлялся там, где ему и не следовало быть. Он уже успел за три месяца войны получить контузию, ранение и даже с машиной подорвался на мине. Но все проходило пока благополучно, комдив из строя не выходил. По этому случаю командир полка Валютин говорил: «Вы, Сергей Семенович, родились под счастливой звездой…»

Зная характер генерала, я решил искать его там, где залегли солдатские цепи. И не ошибся. Скоро мне удалось узнать, что он находится в одной из атакующих рот. Наша пехота несла большие потери. Стоило кому-нибудь подняться, как его сразу же скашивали фашистские пули.

Я с разведчиками пополз к месту, где находился генерал. Вдруг слышу громкий призыв: «Товарищи! За Родину! За партию! За мной, в атаку, ура-а-а!»

Взметнулась высокая фигура в кожаном пальто, сверкнули генеральские лампасы: комдив поднялся во весь свой богатырский рост и с винтовкой наперевес устремился на врага. Громовое «ура» заглушило пулеметные выстрелы. Справа и слева от командира выросла цепь солдат. Десятки воинов обогнали генерала и неудержимым потоком устремились на врага.

Захлебываясь» строчили фашистские пулеметы, вырывая из цепи одного за другим наших товарищей. Атака нарастала. Генерал старался не отстать от молодежи, но вдруг споткнулся и упал, вновь поднялся, сделал несколько шагов вперед и упал с зажатой в руке винтовкой. Он был ранен.

Когда я подбежал к генералу, над ним уже склонился адъютант и дивизионные разведчики во главе с сибиряком Сашей Тютеревым. У комдива были прострелены ноги. Саша расстелил плащ-палатку, и на нее уложили раненого. Кто-то из солдат подъехал на трофейной повозке, в которую был впряжен серый конь. Раненого положили на повозку и под пулеметным огнем противника повезли в лес.

А бой, между тем, шел уже в деревне. Там завязывались короткие рукопашные схватки. Но в это время справа из-за рощи показалась цепь немцев, стреляющих на ходу. Гитлеровцы хотели отрезать от леса роту, которая ворвалась в деревню. Того не подозревая, они угрожали раненому комдиву. Если бы они знали, кого мы сопровождали, вряд ли нам удалось бы вывезти генерала и самим уйти. Но так как они нацеливались на роту, то нам, хотя и с большим трудом, все же удалось пробиться в лес.

На опушке леса нас встретил командир полка с батальоном. Контратакующие немцы оказались между двух огней.

Короткий бой открыл путь для дивизии.

При спасении комдива Саша проявил присущие ему мужество, отвагу и спокойствие. В этом бою он сам был ранен в голову и ногу. Тютерева уложили на повозку рядом с генералом.

Движение колонны возобновилось.

После трудного перехода остановились в селе. К генералу, который и после ранения продолжал командовать дивизией, пришел врач. Он доложил, что имеется восемь человек тяжелораненых, жизнь которых висит на волоске. Только абсолютный покой мог спасти их от смерти. Саша Тютерев считался безнадежным. Он почти все время находился в обморочном состоянии.

Тяжелораненых оставили в поселке Жеденовке Хомутовского района Курской области…

Это произошло в октябре сорок первого года. А сейчас, почти год спустя, в сентябре сорок второго года, мы сидим в бане, и мне не верится, что я вновь вижу боевого разведчика Сашу Тютерева.

– Как же тебе удалось выкарабкаться? Ведь врач тогда сказал, что ты безнадежный, больше не жилец, — сказал я, не скрывая своей радости.

– Значит, долго буду жить. Наши советские люди помогли. Лечил нас ветеринарный фельдшер Михаил Никитич Талдыкин, — сказал Саша. Он помолчал и добавил: — Двух товарищей не удалось спасти - умерли.

Закончили мыться, оделись и вышли на улицу. Передо мной стоял бравый партизан в защитной гимнастерке и добротных немецких сапогах. Теперь я без труда узнал отважного разведчика.

– Рана сейчас не беспокоит? — спросил я, закуривая предложенный Сашей самосад.

– Можно сказать, что все в порядке, но память на всю жизнь. Посмотри, — сказал он, развернул волосы на затылке и, вставил карандаш в рану.

…Пулевое ранение оставило на черепе щель глубиной в два сантиметра. При виде этого меня покоробило.

Из дальнейшего разговора я узнал обо всем перевитом Сашей. К концу декабря Саша окреп и сразу же, как встал на ноги, разыскал партизанский отряд. Его зачислили в ряды народных мстителей.