Юрий Стрехнин - Избранное в двух томах. Том II

— Ну, дай вам бог! — говорит он на прощание. — С победой, значит, и чтоб живыми…

Колонна уже прошла, старик забирает вожжи в обе руки:

— Но, милаи! — и выводит повозку на дорогу. А я убыстряю шаг — догнать своих.

Пройдя еще немного по заросшему проселку, сворачиваем. Никакой дороги нет, кругом высокий сосняк. Идем по азимуту — Берестов сам ведет колонну полка, все время сверяя карту с компасом. Повозки, пушки, кухни оставлены позади, они догонят нас потом, когда выяснится, каким путем им удобнее будет проехать. А пока что вперед идет только пехота, минометчики с небольшим запасом мин да рота противотанковых ружей, на тот случай, если выйдем на открытое место, где могут и танки появиться, — здесь, в лесу, они нам не страшны.

Идем час, два, три… Кругом все тот же дремучий Брянский лес. Сосняк сменяется ельником, ельник — березняком, орешником; кусты и деревья временами сдвигаются настолько, что меж ними становится трудно продираться. Берестов все чаще останавливается, чтобы проверить направление по компасу, — карта сейчас уже ничем помочь не может: ориентиров в лесу, стеной стоящем вокруг, никаких. То ли дело в степи: видно далеко, все приметы местности — перед глазами, легко определиться, где находишься, что впереди, правильно ли идешь.

Лес редеет. Уже видны просветы меж стволами деревьев.

— Сейчас должна быть опушка, — говорит Берестов, с которым мы шагаем рядом, — а за опушкой — село.

Вот и опушка. Перед нами — открытое, чуть уходящее вниз поле, за которым вдалеке опять синеет лес.

Берестов в недоумении останавливается. Поглядывая то на карту, то на поле впереди, он с несколько растерянным видом говорит:

— Но перед нами сейчас должно быть село… Не врет ли карта? И компас не должен подвести…

Никакого села перед нами нет. Высокая трава, кое-где одиноко торчат среди нее деревья.

Гляжу в свою карту. Должно же, должно быть перед нами село. На карте оно ясно обозначено. Куда же подевалось?

Что остается делать? Продолжать движение в прежнем, заданном нам направлении. Какое-то недоразумение с этим неизвестно куда исчезнувшим селом. А может быть, его и не было?

Шагаем от опушки в поле. Высокая, чуть не по пояс, сочная трава, полынь, репейник — то, чем обычно зарастает заброшенная земля, — как там, в пройденной нами с боями степи. И вдруг в высокой траве видим косо торчащие черные, обугленные жерди: остаток ограды. Приглядываемся на ходу: в траве полусгнившие бревна, полусгоревшие остатки сруба. Сквозь траву краснеют рассыпанные кирпичи. Здесь стояла изба. Заросший бурьяном сруб колодца. Заглядываю в него. Глубоко внизу печально светит, отражая высокое солнечное небо, мертвая вода. Как давно не разбивало ее зеркала опущенное в колодец ведро… Может быть, не разобьет уже никогда.

Нет, не подвела нас карта и не ошибся Берестов, ведя нас по компасу. Здесь действительно было село. Но только на карте оно и сохранилось. Каратели сожгли его дотла. Мало того — и печки, которые обычно остаются после пожара, наверное, развалили, ни одной трубы не торчит. Может быть, и старик, с которым я разговаривал на дороге, и его спутники увидят свою деревню такою же?

Мы продолжаем путь. По-прежнему без дороги, по азимуту. Пройдя снова несколько километров лесом, входим в еще одно село. Здесь все избы целы. Но ни души ни в них, ни возле. Наглухо заперты жердевые ворота, плотно закрыты окна, где есть ставни — ставнями. Кое-где на воротах или за оконными стеклами видны иконы. Наверное, какие-нибудь старушки, покидая родной дом, водружали эти иконы на самом видном месте, в наивной вере, что это убережет родное гнездо от разорения и гибели. Но теперь, раз мы здесь, ничто не грозит этим серым избам. Дождутся они своих хозяев. Если те живы, конечно…

Привал в глухой чаще, в березняке, неподалеку от безвестной лесной речушки, с робким журчанием пробирающейся меж кустов и замшелых стволов. На полянке дымит полевая кухня — готовит обед. Собственно, это не только привал. Из штадива по радио приказано остановиться и не продолжать путь до нового распоряжения. Может быть, нам изменят маршрут? Или мы уже настигли отступающего противника и нас скоро введут в бой? Очень возможно. А пока хорошо бы отдохнуть после долгого пути. Похоже, мы до ночи отсюда не тронемся. А уже ложатся предвечерние тени.

Время у меня свободное. Уединюсь-ка в кусты — надо кое-что записать. Успев сделать несколько шагов, вижу, что в том же направлении с котелком в руке идет наш связной Осипов, личность на КП весьма популярная: он невозмутим в любой обстановке и любит рассказывать байки.