Михаил Скрынников - ВДВ. С неба — в бой

До Кишинева ехали долго, где-то за Бендерами пришлось устранять неисправность машины. Побродили по Кишиневу, посетили винные магазины, в которых купили по паре бутылок марочного вина. В полку немного отдохнули и стали готовиться к отъезду. Ехать до Москвы почти сутки. Один раз «дядька» раздобрился и угостил меня моим вином. На Киевском вокзале мы стали прощаться, но вдруг Ипполит Васильевич говорит: «А ну, давай сюда свою коробку», — и тут же ее распотрошил. Вынул из коробки одну банку вина и протягивает ее мне: «Остальные верну, когда понадобится, а то в общежитии все за выходные выпьете».

К обеду я уже был в Медвежьих Озерах, и, конечно же, афганцы, а их было в общаге четыре человека, сразу с вопросом: «Вино есть?» — «Есть». — «Сейчас зайдем». К этому времени я успел подружиться с Мокровым, старшим офицером отдела связи, он намного раньше меня приехал сюда с семьей, а до этого в Болграде был командиром батальона связи. К нашей компании присоединился и Геннадий, посидели поговорили, а что такое банка вина на пятерых человек, да ничего. Бородин, начальник ПВО войск, афганец, спрашивает: «Миша, ты что, всего одну банку вина из Молдавии привез?» — «Да нет, привез три банки, но Кононов две забрал и увез домой». Ох, и костерили же мужики моего бывшего комбата и в хвост и в гриву, а потом разошлись по своим комнатам. Вечером зашла Светлана, жена Мокрова, пригласила меня на ужин. Она частенько меня подкармливала в выходные дни, тогда столовая и магазин не работали. Подружился также с Савельевым и его семьей. Когда выпадали редкие выходные, они меня тоже часто приглашали к себе на обед. Александр до Москвы служил в Болграде командиром эскадрильи дивизии, а в штабе был заместителем начальника авиационного отдела ВДВ. Приду, бывало, к ним, а его жена Валентина говорит: «Хочешь хорошего вина?» — «Хочу». — «Тогда сначала съешь тарелку борща, а потом налью вина». Приходилось вначале есть борщ, а потом пить вино. Александр, глядя на меня, хохотал до упаду. В женской логике тоже был заложен большой смысл. У них в семье были две девочки, я им всегда рассказывал какие-нибудь небылицы, пел всякие песни, хотя у меня ни голоса, ни слуха, а петь иногда хотелось. Вот и развлекал маленьких, все равно в выходной день девать себя некуда.

Так судьба распорядилась, что без семьи я уже был третий год, а это большой срок для мужчины, и меня тянуло в семью. Однако расслабляться не приходилось ввиду частых командировок, пока работал в составе групп.

Отделом продолжал руководить Жигульский, но поговаривали, что вскоре придет начальником командир Кировабадской дивизии генерал Хоменко. Офицеры, которые в отделе давно служили, хорошо его знали. Однажды Жигульский меня вызывает и спрашивает: «Ну, ты уже освоился со своими обязанностями?» — «Освоился. По крайней мере знаю, в каком документе что написано». — «Я тебя вот по какому вопросу пригласил, не за горами весенняя проверка в войсках, и надо заранее готовить документы, которые касаются боевой подготовки. Подготовь склейку с двух листов в секретной части, зарегистрируй и сделай ведомость результатов проверки. После проверки ее заполнишь для доклада командующему и впредь будешь своевременно уточнять, но и сам готовься к итоговой проверке, поедешь в Болград». Жигульский по службе ко мне относился хорошо, мы вместе с ним служили в Фергане. Если по службе иногда приходилось задерживаться допоздна, он меня приглашал к себе домой, но я всегда вежливо отказывался.

Между командировками продолжал усердно готовиться к предстоящей поездке на проверку боевой подготовки дивизии. Моя записная книжка стала основным подспорьем для работы в войсках. Накануне выезда для проверки проводился инструктаж, это, как правило, делал Сухоруков. Командующий напоминал всем и обо всем, что надо делать и что не надо, и в конце всегда требовал соблюдать меры безопасности при проведении контрольных занятий. Я вместе с Кононовым был назначен в полк к Кожушкину. Старшим в дивизии был генерал Костылев. Прилетели мы на военный аэродром Арциз, а оттуда на автобусах должны ехать до Болграда.

На аэродроме произошла какая-то перетасовка проверяющих. Оказалось, в учебную дивизию на один из полков нет председателя комиссии. Костылев как заместитель командующего принимает решение и Кононова отправляет этим же самолетом в учебную дивизию, а меня назначает старшим в полк Кожушкина. Вот это да, а как же без учителя. Первый раз на проверке, и такая ответственность. Появился страх, проверять один предмет — это полдела, а здесь полк, справлюсь ли?