Алексей Ростовцев - Ушел в сторону моря

Джин усмехнулась и закончила:

— Они ненавидят друг друга, они боятся друг друга, они лелеют друг друга и не могут существовать друг без друга. Военно-промышленный монстр — это гигантский спрут, опутавший мир. Он убил моего отца, он убил «Джамбо», он продолжает зажигать пожары войны в разных точках Земли, он уничтожит полсвета, если ему это понадобится. Уничтожит ради процветания нескольких тысяч мерзавцев… Вот и изложила я концепцию моей будущей книги.

— Какую жуткую картину ты нарисовала! А что, его нельзя убить?

— Спрута? Нет. Впрочем, если бы все люди объединились когда-нибудь в одну семью! Но спрут не позволит им объединиться. Я мечтаю о молотке счастья, чтобы убить спрута.

— Что за молоток?

— Мальчик с пальчик Иссумбоси влюбился в красавицу Ханако, но девушка не отвечала ему взаимностью, потому что Иссумбоси мог свободно разгуливать по ее ладони. Тогда мальчик в жестоком бою победил трех чертей и отнял у них молоток счастья. Ханако трижды стукнула молотком, и Иссумбоси превратился в красивого стройного юношу, после чего они тут же вступили в брак.

Климович подумал и сказал, что молоток счастья это русская палочка-выручалочка или просто волшебная палочка. Встретившись с Тучковым, он спросил с места в карьер:

— Сергей, ты знал правду о «Боинге», когда пришел ко мне в Москве?

— Конечно, знал.

— Ну ты и фрукт! Зачем же вешал мне лапшу на уши?

— Я не фрукт, а оперативный сотрудник разведки. А если бы не повесил тебе лапшу на уши, ты не поехал бы со мной в Японию. Разве не так?

— Так, туды твою в качель! Но я не люблю, когда мне пудрят мозги.

— Постараюсь больше этого не делать и в знак полного моего к тебе доверия предлагаю в Саппоро пойти на дело вместе со мной. Джин пускай сидит дома. Мы не имеем права подвергать ее опасности.

— Согласен.

— Тогда слушай задачу и свою легенду…

В Отару пришли в первый день октября. Отсюда до Саппоро рукой подать.

Здесь, на севере Японии, осень уже полностью вступила в свои права. Было ясно и прохладно. Из рассказа гида Тучков и Климович успели узнать, что гористый лесистый и холодный Хоккайдо японцы начали заселять только в середине прошлого века, в противном случае его заселили бы русские, что Саппоро город молодой, что он тридцать шесть лет ждал своей Олимпиады и что ради нее построил новые гостиницы, дороги, мосты, аэропорт и метро. О том, чем живет миллионный город сегодня и как собирается жить завтра, они остались в неведении, потому что в подходящий момент незаметно откололись от группы и, постоянно проверяясь, стали колесить без видимой цели по деловому центру столицы Хоккайдо, а также по ее жилым кварталам.

— Удивительно, но факт, — сказал Сергей, — сегодня за нами нет слежки. Полагаю, что японцы припасли для нас какую-то иную гадость.

— Поехали к Дженкинсу! — предложил Климович.

— Что ж, поехали.

О Дженкинсе им было известно следующее: американца девять лет тому назад уволили из вооруженных сил США за пристрастие к алкоголю. Он женился на японке, которая родила ему двоих детей. С женой живет плохо, часто бьет ее, пьянствует, поддерживает алкогольные контакты с американскими моряками и российской коммерческой шпаной, промышляет мелким бизнесом.

Семья Дженкинса занимала двухкомнатную квартирку в железобетонных пятиэтажных джунглях Саппоро. Американца они застали дома. Он был уже на взводе. Их приходу не удивился, даже обрадовался.

— Убирайся вон, косоглазая кикимора! — приказал он жене. — Ко мне пришли бледнолицые братья!

И тут же хлопнул на стол бутылку дешевого виски «Черный принц».

— Прошу садиться, друзья! Выкладывайте, с чем пожаловали, что за товар у вас!

После первой рюмки Климович начал травить, а, выражаясь оперативным языком, излагать свою легенду.

— Меня уволили из армии, — начал он.

— За это? — спросил Дженкинс, щелкнув по бутылке.

— Вообще-то у нас сокращение, но и за это же.

— Прими мои соболезнования, приятель. Кем же ты был в российских вооруженных силах?

— Летчиком-истребителем.

— На МиГах летал?

— И на МиГах, и на «Сухих».

— Прекрасные самолеты! А если ты летал на них, то скажи, куда смотрит истребитель, когда хочет увидеть землю?

— Истребитель не вертит головой, он вертит самолетом, в крайнем случае делает переворот или полубочку.

— Верно. Ты на самом деле летал. Мы с тобой сторгуемся. Что принес, показывай!

— Ничего не принес, жениться хочу!

— Вот те раз! На японке что ли?