Величко Нешков - Наступление

Более десяти минут Траян стоял у постели Гуджева, внимательно наблюдая за каждым движением капитана во сне. После этого он осторожно вынул все до мелочей из карманов его брюк и кителя и положил в ящик с медикаментами. Затем снял свои сапоги и солдатские брюки, натянул брюки Гуджева, его сапоги, китель и фуражку. В чужой одежде в первый момент ему было как-то неловко, воротник оказался немного широковат, по Траян подтянул вверх ворот шерстяного свитера и заполнил им образовавшуюся пустоту. Просмотрев еще раз карманы своей солдатской одежды, он положил поверх нее вчетверо сложенную записку:

«Господин капитан, не примите мой поступок за шутку с вами. В вашей одежде я должен выполнить важную задачу в тылу врага. Если вернусь живым и здоровым, вы узнаете правду. Смерть фашизму, свобода народу!

Ваш связной Траян».

Он снял с вешалки шинель, наклонился над лампой и погасил огонь. Гуджев закашлялся, зачмокал губами, бормоча что-то несвязное, и повернулся на другой бок, лицом к стене.

Траян на цыпочках вышел из комнаты, надел в коридоре шинель, подпоясался ремнем. На улице в лицо ему ударил ледяной ветер. Он обошел дом, где размещался штаб полка, и пошел по шоссе, ведущему в тыл…

Гитлеровцы начали внезапную атаку на позиции югославского корпуса. Встреченные сильным огнем, после часового боя, они отступили, потеряв много людей и снаряжения.

Майор Леев проснулся за полчаса до объявления тревоги. Завернувшись в овчинную шубу, склонясь над походным столом, он просматривал бумаги, оставленные ему с вечера адъютантом. В соседней комнате еще спал помощник командира Чавдар.

И когда в телефонной трубке послышался басовитый голос, произнесший пароль тревоги, майор закрыл папку с документами и, покашливая, прошел в комнату Чавдара. Разбудил его. Позвонил в три батальона, отдал подробные распоряжения окопаться и быть в состоянии боевой готовности.

В это время капитан Гуджев спал глубоким сном в своей теплой постели. Он не слышал ни быстрых солдатских шагов, ни хриплых голосов, ни ржания коней.

Как всегда, фельдшер Беязов находился на своем посту. На улице уже ждали запряженные санитарные повозки, а шофер машины, весь мокрый, громко ругал испорченный стартер.

На востоке небо было кроваво-красным. Орудийная стрельба стихала.

В подобных случаях у Беязова уже довольно часто возникали ссоры с капитаном Гуджевым. Когда фельдшер посылал за ним, Гуджев сердился, а когда его не звали и он опаздывал, то потом долгое время попрекал Беязова, говоря, что тот нарочно подвел его перед начальством и подчиненными. Поэтому в последнее время заботы такого рода Беязов полностью переложил на связного Гуджева. И в это утро он надеялся, что Траян разбудит его и доложит, что полк поднят по тревоге.

Но как раз в это время, когда фельдшер был особенно занят с погрузкой имущества лазарета, к нему подошли майор Пеев и Чавдар.

— Где капитан Гуджев? — недовольно спросил Пеев.

— Сейчас будет, господин майор, — ответил Беязов и незаметно посмотрел в сторону квартиры Гуджева.

— Передайте ему, чтобы срочно явился ко мне, — еще более резко сказал Пеев и что-то прошептал Чавдару.

Беязов отдал честь и, пробираясь между ящиками, направился к квартире Гуджева. Чавдар расстегнул воротник шинели и сказал Пееву:

— Продолжают безобразничать. Ночью его связной доложил мне, что они опять играли на деньги, а потом, не знаю до какого часа, пьянствовали.

— Тому, кто его сделал врачом, я бы уши надрал. А этот человек, — показал Пеев на Беязова, который уже скрылся за оградой соседнего дома, — за него все делает.

Через несколько минут Беязов вернулся и, робко переступая с ноги на ногу, виновато проговорил:

— Господин майор, разрешите доложить, с господином капитаном случилось неприятное происшествие. — Он даже стал заикаться от волнения.

— Какое еще происшествие? — удивленно посмотрел на него Пеев.

— Происшествие, — виновато повторил Беязов, будто стесняясь прямо сказать или просто не находя подходящего слова. — У господина капитана… украли форму.

— Вот так происшествие! — усмехнулся Пеев. — Того и гляди как-нибудь ночью и его вместе с кроватью унесут куда-нибудь. Ну-ка проводи меня к нему, дай на него взглянуть. — Пеев зашагал к дому, а Беязов, то отставая, то перегоняя его, что-то говорил ему.

Чавдар остался на улице. Хотя он был очень плохого мнения о Гуджеве, этот случай его рассмешил и по-настоящему позабавил. Он отошел немного в сторону, откуда открывался вид на ровное поле, на котором фигуры солдат, рывших окопы, выглядели темными подвижными пятнами.