Величко Нешков - Наступление

Встав в дверях, Мато широким жестом указал на бутыль:

— Дарю ее вам, а у меня есть денежки! — И он постучал по карману. — Сегодня ночью буду пить шампанское.

— Стой, не уходи! — угрожающе поднял руку Пройчев.

— Найдите себе более интеллигентных, каких-нибудь академиков, а с такими подонками, как я, вы только компрометируете себя. Да и я лучше поищу другую компанию — на вас свет клином не сошелся. Сколько людей, вроде вас, ждет меня… Впрочем, если завтра у вас появятся денежки, сообщите моему адъютанту, Петко Шопу, может быть, забегу на часок.

— Мато, будь человеком, садись, давай продолжим игру, — уже мягче проговорил Пройчев.

— С вами не интересно, господин фельдфебель. Что вы от меня хотите? — Мато еще более вызывающе ухмыльнулся и взялся за ручку двери.

— Стой! — истерично закричал Гуджев и схватился за пистолет, однако Мато уже хлопнул дверью.

Гуджев, не помня себя, бросился за ним, но в коридоре столкнулся с каким-то солдатом, который резко отдал ему честь и спросил:

— Что прикажете, господин капитан?

— Что тебе здесь надо в такое время? — рявкнул Гуджев, грубо отталкивая его.

— Я ваш связной, господин капитан, — доложил солдат.

— А где ты был до сих пор?

— Вы сами приказали мне быть с хозяйкой на улице.

— Отсюда только что вышел солдат, догони его и доставь ко мне.

Связной отдал честь и повернулся кругом.

… Пройчев, Гуджев и Панов стояли опустив голову.

Панов поднял свою фляжку, отпил несколько глотков, отряхнул край одеяла и с возмущением произнес:

— Этот скот забрал у нас деньги, разлил вино и еще надсмеялся над нами.

— Сами во всем виноваты! Никто нас не заставлял связываться с этим подонком, — примирительно покачал головой Гуджев. — Позавчера помощник командира сделал мне замечание, что мы играем в азартные игры.

— Ну, очень уж важно, что сказал помощник командира! Мы на свои деньги играем! — И Панов снова запрокинул фляжку.

Пройчев присел на корточки около печки и, пытаясь засунуть туда толстое полено, говорил почти про себя:

— Хоть бы раз обыграть его, а потом не стали бы играть с ним никогда! Что он делает с картами, ума не приложу. Слежу за его руками и ничего не могу заметить.

— Он играет двумя картами, одну в рукав прячет, потому так легко и обыгрывает нас. — И опять Панов приложился к фляжке.

В дверь, постучав, вошел связной.

— Господин капитан, он отказывается, не хочет идти. Попытался его силой привести, он начал драться. Ударил меня. — И он почесал покрасневшую скулу.

— Ничего. От нас не уйдет! — угрожающе покачал головой Гуджев. — Ну-ка, убери здесь, — показал он солдату на одеяло.

Через некоторое время стол был убран, а на нем красовалась почти полная бутыль вина.

Вино быстро развязало языки. Они частенько поминали руганью и угрозами Мато. Только в три часа ночи первым вышел Панов, за ним Пройчев. Гуджев, которому страшно хотелось спать, упал на постель и велел Траяну стащить с него сапоги.

— Где будешь спать? — зевая, спросил он солдата.

— Во дворе, господин капитан, только ночь-то уже прошла.

— Хорошо. Не люблю, когда в одной комнате со мной спит еще кто-то. Сейчас выйди и начисти мои сапоги до блеска. Да смотри не мажь гуталином поверх грязи. Как тебя зовут? Все забываю твое имя!..

— Траян Пышов, господин капитан.

— Траян, гляди у меня! Как начистишь сапоги, сложи китель и брюки. Научись ходить на цыпочках, когда я сплю, не то отведаешь березовой каши.

— Слушаюсь, господин капитан, — покорно ответил Траян.

Пока Траян чистил сапоги, Гуджев сильно захрапел, укрывшись с головой двумя солдатскими одеялами.

— Уснул уже, — шепотом проговорил Траян и, ступая на цыпочках, крадучись заглянул в комнату капитана.

Что толкнуло его на дальнейший неразумный поступок, сознавал ли он, что рано или поздно его поймают и он станет предметом насмешек со стороны товарищей?

Нет! Траян, даже когда лгал, что был политзаключенным, верил в это. Оп успокаивал себя прежде всего тем, что сейчас «смутное время». Кто сможет за два-три месяца и даже больше проверить, за что он сидел в тюрьме, с кем он там был? А сам Траян не мог представить никакого документа по той простой причине, что архивы тюрьмы если и не были уничтожены, то находились теперь в чужих руках. Только Матейчо была известна правда о его прошлом, да и он узнал ее совсем случайно от одного уголовника, который сидел с Траяном в одной камере.

Каким бы невероятным и комичным это ни казалось, но Траян, вместо того чтобы снимать и чистить сапоги Гуджева, ловить в темноте Мато, получать от него зуботычины, дремать, как конь, до рассвета только ради того, чтобы раздеть такого картежника и пьяницу, как Гуджев, решил с небольшой долей риска перебраться в теплое и безопасное местечко, куда-нибудь в тыл. Ему хотелось, чтобы к нему относились с почетом и уважением. Инстинкт подсказывал ему, что он сможет устроиться на хорошее местечко и пожить в свое удовольствие.