Максим Шахов - Японская пытка

— Дверь ломать, — предложил Николай.

Дворик уже наполнялся китайцами. На них у Галицкого было мало надежды, лишь некоторые выказывали активность. Это были пленные коммунисты Мао. Николая они считали красным командиром, тот не стал их разубеждать. Единственное увесистое, что удалось отыскать в захваченных коридорах, был письменный стол. Его и вытащили на улицу.

— Раз-два! Взяли! — кричал Антон.

Стол бил в гулкую дверь, сыпались куски штукатурки. Но оптимизм быстро развеялся. За отлетевшей штукатуркой показались толстые арматурные прутья. Стол выдержал еще несколько ударов и рассыпался, теперь он годился разве что для разведения костра. Тем временем в «отряде» уже вовсю завывала тревожная сирена. Охрана давно пришла в движение, но положение усугублялось тем, что большинство сотрудников еще не прибыло из Харбина. На местах была лишь ночная смена. Солдат не хватало, раздали карабины добровольцам. Начальник «отряда» генерал Иссии ночевал сегодня в поселке, он-то и принял на себя командование по усмирению бунта «бревен». Коротышка Ихара крутился возле него, неловко держа в руках карабин.

— Ваше превосходительство, — лепетал начальник отдела. — Я не понимаю, как такое могло произойти. Мои люди тут же заблокировали дверь, ведущую из внутреннего дворика.

— А кто работал с архитектором, проектировавшим корпус «ро»? — мстительно напомнил генерал. — Кто обещал, что все критические ситуации предусмотрены?

— Я был одним из консультантов. Вы сами согласились со мной, когда я предложил подключить систему вентиляции камер к газогенератору.

— Это вы безответственно уверили меня, что один поворот вентиля — и вся тюрьма наполнится отравляющим газом. А теперь что предпринять, когда «бревна» оказались во дворике для прогулок?

— Можно запустить газ и туда, — подсказал Ихара.

— Вы посчитали кубатуру? Нам придется израсходовать все наши запасы для опытов. К тому же бездарно, не принеся никакой пользы науке, погибнут и «бревна». А на них уже потрачено много государственных денег. Нам и так хотят урезать бюджет.

Генерал Иссии с начальником отдела поднялись на крышу корпуса «ро». Там уже расположились охранники и сотрудники, вооруженные карабинами. Внизу суетились заключенные, пытаясь остатками письменного стола сломать стальную дверь.

— Дайте пару предупредительных выстрелов, — приказал генерал.

Раздались карабинные хлопки.

— Всем разойтись по камерам! — крикнул по-китайски в жестяной раструб Ихара.

Группа китайцев тут же устремилась внутрь здания, остались лишь самые стойкие из числа пленных коммунистов и чанкайшистов.

— Трусливые, однако, — проговорил Антон.

— Надо признать, что мы проиграли, — сказал американец. — Они нас тут перестреляют.

— А разойдемся по камерам, они туда отравляющий газ могут пустить, — напомнил Николай.

— Ты откуда про это знаешь? — поинтересовался Ричард.

— Знаю точно, — не стал раскрывать карты до конца Галицкий.

На крыше отчетливо виднелись направленные вниз стволы карабинов.

— Вам не на что рассчитывать! — кричал в мегафон Ихара. — Вернитесь в камеры.

— Да пошел ты! — гаркнул Антон. — Советские никогда не сдаются, понял?

Чувствовалось, что он вошел в раж и ему сейчас «море по колено». Японец в военной форме тронул Николая за плечо.

— Все так хорошо начиналось. Спасибо за глоток свободы. Меня зовут Ямадо. Меня несправедливо сюда поместили. Я не преступник.

— Потом поговорим об этом, — сказал Николай. — Это ты стучал ночью?

— Я.

— Извини, что у нас ничего не получилось.

— Важно было попробовать.

Антон Иванов вышел на середину дворика, поднял над головой руки.

— Фашисты! — закричал он. — Все равно японский империализм будет разбит. Победа будет за нами! Да здравствует Коммунистическая партия Китая! Да здравствует великий Сталин!

Ни генерал, ни Ихара, ни тем более никто из охраны не понимал по-русски.

— Что он говорит? — спросил американец у Николая.

— Говорит, что правда все равно на нашей стороне, — дал свой вольный перевод Галицкий, упоминать коммунистов ему сейчас не хотелось, у него к ним имелись свои счеты.

— Правильно, — согласился Ричард.

Антон внезапно затянул «Интернационал»:

— Вставай проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов… — Он обернулся к Николаю: — А ты, каппелевец, чего не подтягиваешь?

— Если только потом вместе споем «Боже, царя храни…»

— …мы свой, мы новый мир построим…