Олег Чемесов - В глубинах Баренцева моря

Но едва «Л-20» начала послезалповое маневрирование, на нее посыпались глубинные бомбы. Уклоняясь, лодка вдруг стала терять глубину из-за резко возраставшей отрицательной плавучести [12] Отрицательной плавучестью считается плавучесть, при которой вес подводной лодки с принятым балластом больше силы поддержания. . Как позже выяснилось, отрицательная плавучесть возникла вследствие самопроизвольного заполнения цистерны быстрого погружения, из кингстона которой взрывом была вырвана уплотнительная резина. На глубине свыше 60 метров лодка ударилась о кекур — выступающий со дна моря острый гранитный столб. Герметичность прочного корпуса была нарушена. Забортная вода стала поступать во второй отсек «Л-20» через отошедшую крышку шахты акустического прибора и через отверстие для контрольного краника (он не был поставлен при монтаже) в крышке верхней горловины той же шахты. От этого отрицательная плавучесть лодки увеличилась еще больше, и она продолжала погружаться.

Командир «Л-20» капитан 3 ранга В. Ф. Тамман начал принимать энергичные меры, чтобы предотвратить дальнейшее погружение. Одна за другой следовали команды:

— Пустить трюмную помпу на осушение уравнительной цистерны!

— Дать воздушный пузырь в носовую группу!

— Горизонтальные рули переложить на всплытие!

Однако подводная лодка продолжала терять глубину. Стрелка глубиномера уже стояла на цифре 80. Тогда Тамман приказал идти к ближайшей банке Беспескаллен, где лодка упала на грунт на глубине 110 метров.

В то время как в условиях бомбометания принимались меры по прекращению погружения лодки, личный состав второго отсека и присоединившийся к нему с ведома командира лодки личный состав первого отсека начали упорную борьбу за живучесть «Л-20». Это были мичман А. С. Пухов, старшины 2-й статьи В. С. Острянко, А. И. Доможирский, старшие матросы Н. Ю. Чижевский, А. Д. Фомин, Г. Я. Бабошин, Д. П. Крошкин, матросы В. А. Хоботов, А. Д. Егоров, К. П. Матвейчук и Н. А. Никаншин, курсант Н. Портнов. Руководил их действиями старший лейтенант М. Я. Шапоренко, поддерживавший непрерывную связь по телефону с командиром лодки. Капитан 3 ранга Тамман в этой чрезвычайно сложной обстановке проявлял исключительное самообладание и распорядительность. Его своевременные указания и советы были обстоятельны, спокойный и деловой тон вселял уверенность в благополучном завершении похода. Под стать командиру был и Шапоренко, отлично знавший устройство лодки и ее механизмов.

Старший лейтенант M. Я. Шапоренко.

Как только в отсек начала поступать вода, Тамман приказал забить клинья в щель между крышкой и комингсом [13] Комингс — вертикальные металлические листы, окаймляющие шахту. шахты гидроакустики. Но это привело к обратному результату: поступление воды возросло. Тогда командир лодки приказал обжать ключами гайки шпилек, крепящих верхнюю крышку шахты акустического прибора. Матросы работали в темноте, так как освещение вышло из строя. Когда лодка коснулась грунта, вода во втором отсеке дошла до второго ряда коек, а спустя некоторое время уровень ее достиг третьего яруса коек. Старший лейтенант Шапоренко предложил командиру для прекращения дальнейшего поступления воды в отсек создать в нем воздушное противодавление. Тамман разрешил, и в отсек начали подавать сжатый воздух. Одновременно противодавление стало создаваться в первом и третьем отсеках, чтобы обеспечить прочность переборок со вторым отсеком. Перед этим по приказанию Шапоренко в первый отсек вернулся его личный состав. Поступление воды несколько уменьшилось.

Сбросив 33 глубинные бомбы, противник прекратил преследование «Л-20». Так как попытка осушить отсек через клапан аварийного осушения не удалась (Острянко и Доможирский, Чижевский и Фомин несколько раз безрезультатно ныряли в ледяную воду, чтобы открыть клапан), капитан 3 ранга Тамман решил осушить второй отсек трюмной помпой.

Но и для этого надо было вновь нырять под воду. А между тем изоляция электрических проводов была нарушена, и нырявших старшин и матросов било током. Люди продрогли и утомились, у многих появились ссадины. Временами казалось, что все человеческие возможности исчерпаны. Превозмогая усталость, матросы и старшины снова ныряли и наконец расчистили доступ к клапану осушения трюма и включили помпу.