Николай Кожевников - Гибель дракона

Сколько труда вложил он в создание этого отряда. И все рушится. Все. Жестокие руки русских уничтожают его жизнь, его счастье. Исии хрустнул пальцами. Не бывать! Но тут же вспомнил: филиалы в Хайларе и Линькоу уже, вероятно, взорваны, и ничего от них не осталось, кроме битого кирпича.

— Слушайте, Кавасима, — обернулся Исии к молчаливо следовавшему за ним генералу, — прикажите уничтожить Гуюаньский филиал в роще «Одинокая».

Вот и еще один... Взорвать отряд — уничтожить себя. Это равносильно харакири. Исии брезгливо передернул плечами. Он не выносил вида своей крови, его мутило, когда случалось обрезать палец...

— Господин профессор, вам пакет от командующего, — дежурный подал тяжелый конверт, скрепленный пятью сургучными печатями.

Что еще? Исии трясущимися от нетерпения пальцами попытался разорвать плотную бумагу. Она не поддавалась. Тогда профессор зубами разорвал пакет и вынул приказ. Все почтительно отошли в сторону, напряженно вглядываясь в побледневшее лицо начальника.

«Уничтожить здание отряда завтра 11 августа к 12.00. Оставить необходимое для заражения слуг бога чумой и холерой с последующей отправкой зараженных на самолетах к линии фронта. Самому с отобранным оборудованием немедленно следовать в Порт-Артур для эвакуации в Японию. Создать подвижной отряд диверсантов, вооружить его автоматическими ручками с содержимым по Вашему усмотрению. Группа научных сотрудников будет задержана до 13 августа. По Вашему выбору определите ее местонахождение в районе ст. Пинфань.

Исполнение донесите немедленно.

Исии пошатнулся. Окружавшие кинулись поддержать его. Кто-то придвинул стул. Профессора осторожно посадили, точно он был стеклянным. Немой вопрос был написан на всех лицах так отчетливо, что не заметить его было нельзя.

— Господа... — прерывающимся голосом начал Исии, отпив глоток воды из поданного стакана, — государь повелел... — он судорожно вздохнул, — повелел... — Исии хотел сказать «уничтожить» — и не мог. Подчиненные заметили слезы на глазах своего начальника. — Повелел быть нам всем на родине... господа...

Лица сотрудников посветлели. Домой! Только Иосимура был недоволен, он подошел к Исии и тревожно спросил:

— А наше великолепное оружие? Неужели мы его отдадим врагу, господин профессор?

Исии отрицательно покачал головой.

— Неужели... — Иосимура смертельно побледнел, — уничтожим?

Седая голова генерала поникла. Стало тихо, как будто люди стояли вокруг постели умирающего. И в самом деле, Исии умирал. Не сам человек, а душа его, полюбившая и воспитавшая чуму, корчилась в агонии.

— Господин генерал, прибыли слуги бога. Они ожидают у ворот отряда, — комендант недоуменно смотрел на печальное лицо профессора.

— Уже?.. — пробормотал Исии. — Уже? — он с трудом проглотил давящий горло горький комок и, вставая, приказал научному сотруднику Иосимуре выехать в район аэродрома: произвести заражение чумой и холерой прибывших смертников.

Иосимура, не переспрашивая, сразу же побежал в свою лабораторию, на ходу отдавая приказания санитарам.

— Сколько сейчас времени, комендант? — голос Исии стал по-прежнему твердым и, кажется, спокойным.

— Девять пятнадцать. По-московски.

— Я не спрашиваю вас о Москве! — Исии злобно глянул на коменданта, тот отступил, будто ужаленный этим взглядом. — В тринадцать тридцать машины с оборудованием и сотрудниками по списку номер один должны уйти на Порт-Артур. Я выезжаю немедленно.

— Будет исполнено, господин профессор!

От прежнего Исии ничего не осталось. Сгорбленный седенький старичок медленно побрел к выходу, изредка кивая трясущейся головой расступавшимся перед ним людям в белых халатах.

В тесном блиндаже опытного аэродрома наскоро оборудовали пункт отряда. Иосимура с двумя помощниками принимали «пациентов». С аэродрома то и дело взлетали самолеты. Сделав круг, они брали направление на север, к границам.

В блиндаже слышались отрывистые возгласы Иосимуры:

— Шприц! Тампон! Йод!

Перед ним мелькали обнаженные спины: широкие, узкие, худые, жирные. Иосимуру не интересовали эти люди. Профессиональным движением он оттягивал кожу, делал укол, нажимал на головку поршня.

— Следующий!

Рев моторов над головой, шумные разговоры за дверью — ничто не смущало Иосимуру, он был занят делом спасения империи. Рядом, на полигоне, начальник учебно-просветительного отдела обучал добровольцев обращению с автоматической ручкой-разбрызгивателем. Пятнадцать японцев в гражданском платье слушали, пристально глядя на ловкие руки врача, выдавившие каплю мутноватой жидкости из авторучки.