Дмитрий Азов - Расти, березка! (рассказы и очерки)

Николай хотел возразить, но до спора ли тут?

Но и в рост нелегко тащить санки по глубокому рыхлому снегу. Бойцы вязнут по пояс, дыхания не хватает. Шаг, другой — остановка. Постоят, утрут рукавами пот со лба, хватанут горстку снега, и опять — один шаг, другой… Где же она, своя траншея? Вон уже, кажется, впереди темнеет. Только до нее еще довернуть чуток надо. И малость поторопиться. Света пока еще нет, даже наоборот, будто темнее сделалось, но чувствуется, что он вот-вот просочится с неба. Вон и макушка сосны прорезалась…

Но так и не увидел рассвета рядовой Карасев. Свет брызнул из немецкой траншеи. А потом резанула пулеметная очередь. Пуля прошла через могучее тело солдата, да еще Николая задела. И до своей траншеи он уже один тянул и разведчика и Карасева…

— Мне была предназначена та пуля, — в который раз вспоминает Николай Майоров. — Меня он оберегал своим телом. Я-то отлежался в бригадном госпитале, а Карасева нет.

— Человек, видать, настоящий был! — говорит Степанов, новый друг Николая.

Его слова тонут в грохоте артиллерии: началась артиллерийская подготовка. И вот уже:

— В атаку — вперед!

Короткая и резкая команда. Она сильнее всего на свете. И не удержать солдата в траншее, когда он услышит эту команду. Но вдруг раздается по цепи другая команда:

— Ложись!

Только уткнувшись в снег, солдаты услышали басовитую пулеметную дробь, увидели перед собой белые султанчики. Приподними чуть голову, и они ринутся на тебя.

Рота была вынуждена залечь на открытом поле перед самой высоткой.

Слышится голос ротного:

— Сержант Шматов!

Николай видит, как Шматов быстро ползет к командиру. Затем возвращается к огнеметчикам.

— Смотрите внимательно! — сержант, прерывисто дыша, показывает на высотку. — Вон дзот. Из него бьет пулемет. Я к нему слева поползу. Справа — Майоров и Степанов… Вперед!

Майоров вскакивает, пригибаясь бежит, падает, осматривается.

Молодцы артиллеристы: бьют по высотке. Снаряды летят над головой, ложатся возле дзота. Только прекратили бы огонь, когда он добежит. А вон рощица. Верхушки у деревьев снесло снарядами. И небо над ними синее. Сперва добежать туда. Потом на высотку.

Николай снова делает перебежку и снова падает. Несколько вздохов и опять — вперед. На Степанова обернуться нет времени: бежит ли за ним? А вот бронзовые израненные стволы сосен. Еще несколько метров. Но здесь уже все пристреляно. Вражеские автоматчики открыли огонь. Здесь только ползти. А пулемет молчит. Может, в дзот угодил снаряд? Нет! Едва поднимается рота, из амбразуры вырывается огненный язык. Сколько еще до того дзота, до этого языка? Двадцать, пятнадцать метров? Николай нацелил свой огнемет в амбразуру. Р-раз! Летит раскаленная струя в черный зев дзота. Рядом — еще струя. Ага, это Степанов. Жив, значит.

В ту же секунду поднимается рота. Путь свободен. Солдаты бегут вперед. К ним присоединяются Николай и Степанов.

— Ура-а!

Откуда только силы взялись.

После боя командир вызвал огнеметчиков на наблюдательный пункт, объявил благодарность. А спустя несколько дней он же вручил Николаю Майорову орден Славы третьей степени. Это был весенний день сорок пятого, один из последних военных дней. И тогда написал Николай на крохотном листке письмо в подмосковную деревню Плаксиво: «Не видать бы мне этой награды, да и с вами никогда бы не встретился. Человеку одному жизнью своей обязан, рядовому Карасеву. Вспомните о нем добрым словом».

Ковш экскаватора вонзился в землю и застыл. Машинист торопливо выскочил из кабины. Так и есть: бомба! Работу прекратил. Немедленно вызвали саперов. Вместе с рядовыми Ротовым, Ларенковым прибыл Николай Майоров, только уже не солдат, а капитан, командир саперной роты.

Он подходит к бомбе. Как поступить? Тогда, в сорок пятом, было, пожалуй, яснее. И все же обстановка напоминает фронтовую. Чем? Тогда огнеметчик Майоров прокладывал путь атакующей роте, сейчас — этим ребятам, экскаваторщикам, мирно атакующим карьер.

Много уже лет участвует в работах по разминированию районов бывших военных действий капитан Майоров. При его участии ликвидированы склады боеприпасов на территории Елизаровского сельсовета. Проржавевшие артиллерийские снаряды там находились в затопленных землянках. Их нужно было извлечь из мутной воды, перенести в безопасное место, обезвредить. Умению, сноровке научил Николай Майоров и своих подчиненных, и они не раз успешно выполняли ответственные задания.