— Ага! Покажите!
— Нет, сперва вы… Дайте-ка посмотреть.
— А пистолет покажешь? — Это спросил малыш с голубыми, как у сына, глазами. И как раз в его руке лейтенант заметил минный взрыватель. Он зажат в кулачке, а глазенки широко открыты. Не дать им потухнуть!
— Пистолет нельзя! Я покажу еще интереснее, — говорит лейтенант и выхватывает у ребенка взрыватель. Он видит, что чека уже вынута. Надо скорее бросить! Но рядом дети… Лейтенант успевает лишь спрятать свою руку за спину…
Он сам дошел до больницы. Ему сделали операцию.
— Трудно будет работать без пальца, — вздохнул доктор. — Да иначе не мог…
— И я иначе не мог, — вздохнул лейтенант.
Дома, увидев повязку на руке мужа, Тамара с беспокойством спросила:
— Что случилось?
— Заживет, — успокоил Василий. — Ты лучше покажи-ка мне Сашку.
А тот уже мчался к отцу. Голубые глаза его такие же, как и у того мальчика, светились радостью.
Этих солдат редко видят порознь. Один идет в караул — и другой просится, причем обязательно на тот же пост. Вместе в город уходят по увольнительной. И письма из дому читают вдвоем. Сядут где-нибудь в уголке и тихонько шелестят заветными листочками.
Они почти всегда вместе. Но никто больше них не спорит друг с другом. Как в известной песне: «… если один говорил из них «да», «нет» говорил другой». И внешне они разные. У Владимира Шемета — прямой, острый нос, у Геннадия Устинова — вздернутый, задиристый. У Володи взгляд немного суровый, сосредоточенный. У Геннадия глаза голубые с лукавинкой. У Володи вьющиеся каштановые волосы, у Геннадия белесым хохолком опускаются на крутой лоб.
Обычно Геннадий начинал «заводить» друга. Почесывая хохолок и склонив голову набок, хитро прищуривался:
— Что ты своей Десной расхвалился! Не душа у тебя, Володя, а гитара. Лиризма в ней, как у влюбленной девушки.
Карие глаза Владимира темнели.
— А я так понимаю, каждый человек свой край любит. И патриотизм с этого начинается.
Владимир, конечно, понимал, что Геннадий и сам знает это, а сказал лишь затем, чтобы затеять спор, но остановиться уже не мог:
— Да ты послушай, черствый человек, что умные люди говорят об отчем крае.
— Сейчас писателя на помощь призовешь?
— И призову! — Владимир вынул из кармана потрепанную, зачитанную книжку. — Вот, послушай! Этот человек назвал свою повесть «Зачарованная Десна». Понимаешь? Зачарованная! — повторил Шемет. Он был влюблен в зеленый черниговский край, раскинувшийся по берегам этой реки, на которой прошло его детство.
— Значит, зачарованная? Что ж, сказано хорошо, — соглашается вдруг Геннадий.
— На обе лопатки положил он тебя, Гена! — смеются солдаты.
— Положил, да не очень, — отвечает Геннадий. — Ты вот на Волге родился, а другой — на Амуре. Чем же эти реки провинились перед его возвышенной душой?
— Ничем. Каждый край по-своему красив и дорог нам. Но место, где ты родился…
— Опять за свое место! — не унимался Геннадий.
Геннадий хоть и сам заводил спор с товарищем, но обычно оказывался побежденным.
Другой излюбленной темой спора были рассуждения о возможности проявить геройство в мирные дни.
— На войне — другое дело. Был бы смел, а подвиг тебя найдет, — утверждал Геннадий Устинов. — Ну а сейчас? Разве что с крутого берега в реку…
При этих словах щеки Владимира заливала краска и он досадовал на себя за то, что однажды, разоткровенничавшись, рассказал другу о забавном случае из своей мальчишеской жизни. Однажды в жаркий день он с ребятами пошел на Десну купаться. Володя любил бывать на Десне по утрам, когда от голубого зеркала воды белесыми облачками поднимается туман. Любил наблюдать, как из-за реки выкатывается оранжевый солнечный шар и касается верхушки пирамидального тополя, одиноко и горделиво стоящего над обрывом. Здесь и остановились ребята. А место для купания здесь было опасное, и Володя предупредил об этом. Но мальчишкам ли бояться крутого берега? Они закричали:
— Испугался?! Эх ты!
Но Владимир был не робкого десятка. Сбросив одежду, он с разбега ринулся вниз головой и… едва выбрался: ударился головой о каменистое дно. По лицу текла кровь. Ребята испугались, а Володя торжествовал: не испугался высокого берега. На другой день товарищи взахлеб рассказали об этом учителю, а тот усмехнулся:
Читать дальше