Андрей Баширов - По ту сторону Гиндукуша

— Послушайте, господин Рашид! — обратился он к хозяину заведения, стоявшему, приятно улыбаясь, за стойкой. — Не могли бы вы порекомендовать мне какой-нибудь фильм про любовь? Только настоящий, не как в прошлый раз…

— Конечно, конечно, сэр! — поспешно ответил услужливый пакистанец, все еще немного сконфуженный тем, что в минувший четверг не совсем правильно понял просьбу клиента и вместо запрошенной лирической любовной повести дал посмотреть совершенно бесстыжий порнофильм. Андрею Васильевичу тогда крепко влетело от жены, которая, ничего не подозревая, уселась смотреть это скотство вместе с детьми, а Андрей Васильевич, в свою очередь, в довольно решительных выражениях высказал господину Рашиду свое неудовольствие, заодно упрекнув его за то, что и сама кассета была неважного качества.

— Самый что ни на есть о любви, сэр, не извольте сомневаться! И кассета хорошая, сэр, японская! — заверил Рашид и протянул кассету. Поблагодарив, Андрей Васильевич полез за деньгами, чтобы расплатиться, начал энергично шарить в кармане пиджака, как всегда забитого какой-то мелкой дрянью — бумажками, монетками, фантиками от жвачки, ключами и прочим — и случайно ткнул локтем в чей-то приблизившийся сзади мягкий живот.

— Извините! — сказал Андрей Васильевич и повернулся к обладателю живота. — Прошу прощения! А, это вы, Хамид! Как дела? Сто лет вас не видел! Где вы были?

— Сейчас, Андрей, расскажу, — пообещал Хамид. — Давайте только в сторонку отойдем.

Хамид, видный деятель партии Моджаддеди, в течение тех двух месяцев — с апреля по июнь, — что его патрон занимал пост президента после падения Наджибуллы, был заместителем министра иностранных дел Афганистана. После того как, сменив Моджаддеди, к власти в Кабуле пришел Раббани, Хамиду пришлось перебраться в Пакистан, где он и жил последние несколько месяцев — то в Пешаваре, то в Исламабаде — в ожидании дальнейшего развития событий в своей стране. Придерживаясь умеренных политических взглядов и подчеркивая важность для Афганистана восстановления в будущем добрых отношений с Россией, Хамид никогда не отказывал Андрею Васильевичу во встрече, зачастую рассказывал весьма любопытные вещи, однако не так давно внезапно и бесследно исчез из Исламабада.

— Я вам неоднократно звонил домой, — сказал Андрей Васильевич, — но безрезультатно. Вы куда-то уезжали? Наверное, в Кветту, к вашему отцу?

— Да, ездил, но не в Кветту, а в Кабул. Только позавчера вернулся, — пояснил Хамид.

— Ну и как там? — живо заинтересовался Андрей Васильевич.

— Сказать, что плохо, — это ничего не сказать! Хекматияр еще с августа такую пальбу по городу открыл, что просто ужас! Совсем рассвирепел, когда понял, что его от власти в Кабуле оттерли, причем, как он считает, не без помощи американцев. До того зол на них, что на днях где-то изрек: «Мы еще вспашем их свиными рылами священную землю Афганистана!» Он их и раньше-то особо не жаловал и даже отказался, как вы помните, встретиться с Рейганом на сессии ООН в Нью-Йорке в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году. Он хоть и получал от них помощь, но признаваться в этом считает неудобным, чтобы его, моджахеда, американским наемником не обзывали. Ну а теперь и подавно — до «свиных рыл» дошел. Так вот — каждый день десятки ракет по городу попадают, от большинства кварталов одни развалины остались, жители толпами в Пакистан бегут. Сейчас зима, холодно, голодно, а Хекматияр Кабул осадил — ни топлива, ни еды, или только за большие деньги их и можно достать. От вашего посольства, кстати, ничего не осталось, ограбили до нитки — одни голые стены да разбитый забор. Даже подземные цистерны для горючего, и те вырыли!

— Кто, хотелось бы знать?

— Поди разберись! Кто угодно! Я думаю, что скорее всего масудовские боевики из Бадахшана. Если бы вы знали, какие они дикари! Рассказывали мне — зашла как-то парочка таких молодцов в кабульский зоопарк, живого льва впервые в жизни увидели, обрадовались, и один из них, чтобы свою отвагу доказать, прямо в вольер к нему залез.

— Ничего себе! — удивился Андрей Васильевич. — Ну и что лев?

— Лев тоже обрадовался, потому что уже давно ничего, кроме пресных лепешек и обглоданных костей, не ел, и моджахеда тут же сожрал, конечно.

— Правильно сделал! — заметил Андрей Васильевич. — Нечего куда попало лазить.

— Вы думаете? Может быть. Да, товарищ съеденного поклялся отомстить и на следующий день пришел опять, но с двумя ручными гранатами. Закатил их в вольер прямо под нос льву, который от него в пещере пытался спрятаться. Всю морду ему разворотило и оба глаза выбило!