Василий Изгаршев - Побратимы

Новиньский открыл глаза.

— Пшепрашам, обыватэлю поручнику, — проговорил он. — То моя вина… [15] Извините, гражданин поручник. Это моя вина…

О том, чтобы Новиньскому и Осокину оставаться в танках, не могло быть и речи. Промокли насквозь, воспаление легких схватить могут. Что делать? Отправить обоих на танке в расположение? А боевая задача? И так задержались. Сообщать по радио руководителю учений? Кональский не решался и на это. Время, время!

Из деревни к мосту примчался газик. За рулем восседал Ярема Реперович. Увидев меня и Карпухина, кивнул.

— Дзень добрый, поручнику, — сказал он, подойдя к Ковальскому. — Слышу, ни свет ни заря танки гудят. Вроде бы возле моста. Дай, думаю, погляжу. Наверно, но могут Куницу одолеть. Не нужно ли чем помочь? Может, плотников прислать?.. Ах, мост уже отремонтирован. Здорово, право. По-военному, ничего не скажешь. Вот спасибо, товарищи.

Только теперь заметил он Осокина и Новиньского, засуетился:

— Да что же это вы молчите-то? А ну-ка, оба в машину. Не беспокойтесь, поручник, мы их мигом в строй поставим, обсушим, обогреем. Говорите, куда доставить потом?

Реперович увез пострадавших в деревню.

— Напшут [16] Вперед. , — скомандовал Ковальский. Он занял место Новиньского за рычагами. Танки осторожно, по одному, форсировав реку по отремонтированному мосту, вытянулись в колонну и, миновав дамбу, начали подниматься в гору.

Взобравшись на вершину увала, мы оседлали танкоопасную дорогу на выходе ее из леса. Старательно замаскировали танки. Командиры экипажей, получив приказ Ковальского, организовали наблюдение за местностью, каждый в своем секторе, составили огневые карточки.

А ведь верно говорят: нет ничего хуже, чем ждать да догонять. Впрочем, ждать, по-моему, все-таки еще хуже, чем догонять. Сидим в танках. Ни покурить, ни размяться: ноги затекли. Ждем. А вдруг противник вовсе и не здесь пойдет? Вдруг вся наша затея обернется пшиком? Ловлю себя на мысли, если все это столько беспокойства вызывает у меня, то как сейчас чувствуют себя Ковальский и Агафонов? А Шестов? А гвардии полковник Торчин? Чем выше ступенька, тем больше ответственности…

Не напрасно ли мы с тобой, Карпухин, решили выбрать воинскую службу своей профессией? Не жизнь будет, а сплошная ответственность. И не только за себя. Министр обороны тогда сказал, что мы впереди пограничных застав, на каждого из нас там, на Родине, надеются вдвойне. Верно! Мы на самом переднем крае. В случае чего будем первыми. Как бойцы в Брестской крепости в сорок первом. Это ж очень ответственно, Карпухин, чувствовать себя всегда и во всем бойцом Брестской крепости! Впрочем, о чем я говорю? Тебе это давно понятно, потому ты и решил идти в училище.

Ну, так я тебе скажу, Карпухин, что мне тоже все ясно. Кто-то должен варить металл, создавать машины, строить дома, растить хлеб, пилить лес, ловить рыбу, шить одежду и обувь, учить детей, водить поезда, снимать кинофильмы и писать книжки. Но те, кто этим занимается, должны еще и знать, что плоды их труда, все, созданное народом, надежно оберегается.

И потому у нас в стране в таком почете профессия военного, стоящего на высоком и бессменном посту часового Отчизны…

Вот отслужим действительную, Гена, и поступим в училище. Нас обязательно примут. Не могут не принять: оба мы из военных династий Карпухиных и Климовых.

В открытый люк со стороны поля донесся едва уловимый жужжащий звук. Танки? Показалось, наверно… Нет, снова тот же звук.

— Вы ничего не слышите, товарищ гвардии лейтенант? — спрашиваю Агафонова.

— Нет, а что? Значит, показалось.

Тянутся томительные минуты ожидания перед боем…

А ведь не показалось: едва уловимое жужжание стало нарастать, нарастать, и вот уж вполне различим далекий гул танковых двигателей.

— Чолги непшиячельски, увага! — раздался в наушниках голос Ковальского. — Жаднэго стшала, нех оне идон своей дрогой [17] Неприятельские танки, внимание! Ни одного выстрела. Пусть они идут своей дорогой. .

Ковальский условился с полковником Торчиным, что по радио он будет докладывать только по-польски: «противника» обозначает танковый батальон советского мотострелкового полка, и, вполне возможно, там никто не обратит внимание на польскую речь, если даже услышит ее, настроившись на нашу волну.

Вдали появились танки.

«Противник» нас не обнаружил. Промчалась мимо головная походная застава. За ней проследовали остальные танки батальона.