Семен Цвигун - Возмездие

— Найдут фанатиков, — сказал Радкевич.

— Времени на раздумья и колебания у нас больше нет, — сказал Млынский. — На рассвете атакуем полигон. — Он развернул карту. — Взвод минеров передаем отряду Радкевича. Задача поляков — уничтожить ангары и склады на объекте «Хайделагер». Группы прикрытия обязаны обеспечить время, чтобы мы успели на полигоне «Близна» снять с ракет все ценное оборудование, принять самолет, погрузить на него приборы и раненых… Ты, Виктор Сергеевич, — повернулся он к Хвату, — сегодня же ночью с ротой Бейсамбаева и всем хозяйством уйдешь в Чехословакию… Это приказ. На границе встретишься с чешскими партизанами отряда имени Яна Жижки. Они помогут тебе. Маршрут согласован. Мы пойдем следом. Вопросы есть?

Алиев спросил неожиданно:

— Как будет «степь» по-немецки?

— Степпе, — ответил Радкевич.

— Почти как по-русски. Я все думаю — где у них степи в Германии, где искать этот лагерь смертников?

— Найдем, Гасан…

— А «пустыня» как?

— Оде, — сказал Радкевич.

— Вюст, — добавил Млынский. — Постой-постой… Ах ты умница, Гасан! Дай-ка я тебя расцелую!..

— Ну-ну, что ты вдруг?

— Смотри! — Млынский достал из кармана картонку. — Это принесла из Кракова Ванда.

— Так, — сказал Алиев и прочитал: — «Объект «Хайделагер» находится северо-восточнее Дембицы. Это крупный аэродром с подземными ангарами и складами горючего. Кюнль прибыл в Краков…»

— Ты сюда смотри, — показал на карте Млынский. — «Хайделагер». «Хайде» по-немецки «луг», «пустошь», а молено перевести и как «степь». «Хайделагер» — «степной лагерь». Это то, что нам нужно, Гасан! Вот где они готовят смертников. Ну, Радкевич, задача наша осложняется. Взвода минеров тебе маловато будет, я думаю…

Вечер. В ресторане отеля «Монополь» полно посетителей: офицеры, чиновники генерал-губернаторства, женщины. Шумно. Накурено. Шторы на окнах плотно задернуты.

На небольшой эстраде танцевальная пара в испанских костюмах исполняет хабанеру.

Официант, высоко поднимая над головой поднос с бутылками, ловко пробирается между тесно составленными столиками.

Карасев и Гелена сидят у окна. Гелена в смело декольтированном платье, курит, качая ножкой в открытой туфельке… Около них остановились два офицера-танкиста, по виду — недавно с фронта, оба с рыцарскими крестами.

— Разрешите, капитан? — обращается один из них к Карасеву.

— Прошу прощения, господа! — Карасев встает. — Места зарезервированы службой безопасности…

— Идем, Генрих, — говорит брезгливо первый офицер, — здесь все зарезервировано тыловыми крысами…

Офицеры отходят.

— Кюнль не выходил из отеля? — спросил тихо Карасев.

— Нет-нет. Я весь вечер болтала в холле с этим болваном Зохбахом. Потом пришел Шумский…

Танцевальную пару на эстраде сменил красноносый клоун с пилой, на которой он, поломавшись, заиграл сентиментальный вальсик. И в это время в зал входит Кюнль. Окинув взглядом переполненный зал и заметив свободные места, нерешительно приближается к столику Гелены.

— Добрый вечер, — склоняет он голову с аккуратным пробором. — Простите, я вам не помешаю?

— Нет. Ради бога… — отвечает Гелена.

— Благодарю. Зигфрид Кюнль. Инженер, — представляется он.

— Эрнст Деннерт, — поднимается и щелкает каблуками Карасев. — Фрейлейн Гелена.

Кюнль садится за столик.

— Давно из Берлина? — спрашивает Карасев.

— Только сегодня. Как вы догадались?

— Когда я слышу родной говорок…

— Так вы берлинец? — улыбается Кюнль. — Рад встретить здесь земляка. А фрейлейн Гелена?..

— Гелена родилась здесь, в Кракове. Отец — немец, мать — полька, — говорит Карасев.

— A-а, так вот откуда в вас это… необычное очарование, — улыбается Кюнль, не отрывая глаз от Гелены.

— Благодарю. Слышишь, Эрнст? От тебя никогда не дождешься ничего подобного…

— Что с меня возьмешь? Грубый солдат, — вздыхает Карасев. — Вы раньше бывали в Кракове?

— Нет. Никого не знаю и рад знакомству с вами…

— Уютный городок. Но теперь здесь не так: фронт слишком близко…

Кюнль только кивает в ответ.

Клоун со своей пилой наконец-то убрался с эстрады. Раздаются жидкие аплодисменты, которые неожиданно переходят в овацию. К удивлению Кюнля, на эстраду выходит Гелена.

Кюнль слушает песню, не отрывая глаз от певицы. Словно почувствовав его взгляд, она улыбается в ответ.

Карасев внимательно смотрит на ключ от номера, лежащий на столике…

Млынский и Ерофеев одни в пещере. Сержант молча и насупившись собирает вещи.