Александр Зуев - Мир наступил не сразу

Вначале темнота была непроглядной и глухой, потом на небо выплыла луна, в хатах зажглись огни, и на улице посветлело, стало уютнее и просторней. По середине пыльной улицы мимо Велика степенно прошествовала стая девок.

голосисто выпевали они.

Потом встретилась компания ребят-допризывников. Слышался звон балалайки, наигрывавшей «страданье», время от времени то один, то другой выкрикивал молодым баском:

За этой компанией шли ребята поменьше. Великовы сверстники, дальше — еще поменьше, а за ними — совсем уж мелкота. Этих строгие матери одного за другим загоняли по домам.

Велик влился в свою кучку. Сразу с ним рядом оказался Иван Жареный. Сунул в руку пару морковок.

— Грызи. Сладкая. Скажешь — нет?

Хрумкая морковку, Велик мельком подумал, что она наверняка добыта на чужой грядке.

«Ну и какое тебе дело? — одернул он себя. — Угощают — скажи спасибо».

С Иваном они учились в одном классе, случалось в одной компании ходили к Навле, при немцах вместе ишачили на старосту. Но у Велика были свои друзья-приятели, у Ивана — свои. После возвращения Велика они незаметно сблизились, стали держаться друг друга, ненароком обнаруживая взаимную симпатию.

Иван был повыше Велика ростом, тонкий, сутуловатый. Сейчас, в темноте, продолговатое лицо его вырисовывалось общим пятном, но Велику казалось, что он отчетливо видит розовые рубцы, толстыми жгутами лежавшие на его щеках, лбу и подбородке, тонкими рисками — на верхней губе и под глазами. Этой несъемной уздечкой обратала его война.

В деревне стояли немцы. На одной из их автомашин загорелся мотор. По проклятой случайности Иван оказался рядом. Солдаты сунули ему в руки пустой мешок и заставили лезть в огонь — тушить. Сами они держались в отдалении — боялись взрыва, а мальчика из огня не выпускали, припугивая автоматом. Судьба помиловала Ивана — взрыва не произошло, и ему удалось сбить пламя. Но он сильно обгорел и без сознания был доставлен сельчанами в родную хату. Как его лечили, Велик не знал, но все ж вылечили. Вечной памятью о том событии остались искалеченное лицо, заикание и приклеенная позднее беспощадными сверстниками кличка Жареный.

— Опять на Песке игрища за-аведут, — возбужденно произнес Иван. — А нас в круг не примут.

— А мы свои откроем, — поразмыслив, ответил Велик. — Девок наших покличем…

— Во, правильно! А то гляди, как большие веселятся, да губы облизывай. Скажешь — нет?

У крайней хаты на завалинке и на бревнах сидели девки. Красиво, с подголосками, пели:

Подошли допризывники, перемешались с девками, послышался смех, визг. Песня брызгами рассыпалась в воздухе.

Скоро образовался большой крут. Девки и ребята стояли в нем попарно, в затылок друг другу. Водящий бегал за спинами, догоняя кого-нибудь из игроков. Если догонял, салил, то есть дотрагивался до него рукой. Тогда тот становился водящим. Убегающий в любой момент мог спастись от преследования, вбежав вовнутрь круга и став впереди какой-нибудь пары. Тогда убегать от водящего должен был задний в паре. Вокруг игрища роилась, визжала, смеялась, плакала мелкота. Шум стоял до самого неба.

Великовы сверстники и сверстницы вели себя посолиднее — они просто наблюдали за игрой старших. Подбадривая криками тех, за кого болели, завидуя им в душе.

Велик подошел к Тане Чурковой.

— Иди зови подруг — свою игру наладим.

Таня легонько ткнула его пальцем в плечо и засмеялась.

— Ладно хоть один нашелся толковый, а то бы так и околачивались по чужим задворкам.

Скоро он стоял в кругу в паре с нею. Полуобернувшись к нему, Таня через плечо приглушенно сказала:

— Если придется убегать, обеги круг и обратно становись ко мне.

У него часто-часто заколотилось сердце.

— А что? — встревоженно и словно бы испугавшись, прошептал он.

— А то, — голос ее был строгим и вместе обиженным.

По Велику вдруг побежали мурашки, стало радостно и больно и почему-то стыдно до слез. Он слегка отступил от нее и стоял, боясь лишний раз шмурыгнуть носом и даже громко дышать.

Занятый своими переживаниями, Велик проворонил момент, когда впереди Тани стал, спасаясь, Щурка Исаев и когда, значит, надо было, не мешкая, бросаться в бега. Пришлось водить. Он долго безуспешно гонялся то за одним, то за другою, совсем пристал и уж пал духом. И в это время спасающейся оказалась Таня. Она подпустила его близко-близко, потом дала понять, к какой паре пристанет, и Велику удалось засалить Ивана. Обежав круг, он стал впереди Тани.