Роальд Недосекин - Большой Хинган

А главное: хорошо это — ездить, возить. Еще в детстве мечталось…

Он почувствовал, что кто-то за ним наблюдает. И сразу догадался кто. Хотя ротный пост тоже поехал в степь, двух радисток, Прохорину и Юршину, начальник связи старший лейтенант Расцелуй-ко оставил с маленькой радиостанцией в расположении роты.

Андрей, не поворачивая головы, покосился вправо, влево… Ага, вот откуда за ним ведут наблюдение. Неподалеку из старого окопчика торчал прутик антенны с венчиком из узких пластинок. Над бруствером маячила голова, повязанная светлым платочком. Долетал негромкий смех. Наверно, смеются, черти, над ним, арестантом!

На ротном посту было два отделения девушек-связисток.

От них Андрей старался держаться подальше. Разбитной, находчивый, веселый в мужском кругу, перед девушками он робел, как школьник. Порою ненавидел себя за эту робость, но справиться с нею не мог. Особенно, когда дело касалось ротных связисток. Все они были москвички, на каждом слове у них «ах Лемешев, ах Козловский» — попробуй с такими поговори.

— Кречетников!

Андрей вздрогнул. Возле открытой дверцы кабины выросла минуту назад выглядывавшая из окопчика Нина Юршина. Словно и не солдат: в платочке, в кофточке без рукавов. Сняла гимнастерку, пока нет начальства. Синяя юбка и аккуратные сапоги тоже как невоенные. Карие глаза смотрят приветливо, но в них затаились бесенята.

— Открой, — попросила девушка, протянув темную бутылку с золотистым колпачком на горлышке.

Андрей взял бутылку, взглянул на немецкую этикетку: апельсиновый сок. Насмешливо, чтобы скрыть смущение, сказал:

— Долго же берегли! Небось на свадьбу?

— Что ты понимаешь в наших делах? — улыбнулась радистка и неожиданно предложила: — Приходи играть в карты.

— Ну что же, это можно!

Когда радистка ушла, Андрей вылез из машины и отправился растапливать котлы. Пока не закипит вода, сыграет с девчатами в карты. Не съедят, в конце концов, привыкать надо. А то, что хорошего, если и на «гражданке» станешь шарахаться от них?

Часовой, сидевший на крыше штабной автомашины, вложил в рот пальцы, резко свистнул и полез вниз. И сразу выяснилось, что не так уж мало людей осталось в расположении роты. Откуда-то выскочили шоферы и потрусили к своим «шевроле» поднять капоты.

Отделение телефонистов, до этого невидимое, высыпало на площадку и стало деятельно разматывать бухту кабеля. В разных концах стана промелькнули фигуры кладовщика, зарядчика аккумуляторов, санинструктора, двух пожилых солдат, числившихся наблюдателями, но давно уже взятых старшиной в хозотделение… Андрей подумал, что теперь не придется сыграть с девчатами в карты, но особого сожаления не почувствовал.

Конец спокойствию. Едет командир роты. Утром он вместе с командиром взвода управления укатил в пункт разгрузки эшелона, где остался отдел ПВО штаба армии. Обернулись быстро — значит, везут приказ обживаться на этом месте.

Опередив «додж» командира роты, с другой стороны в расположение въехала хозяйственная автомашина. На ней старшина и военфельдшер Владько уезжали за водой на железнодорожный полустанок.

— КречетниковІ — крикнул старшина, выпрыгнув из кузова. — Быстро опорожнить бочки! Где Максюта?

Повар не спеша вылез из палатки.

Должно быть, старшина хотел еще раз съездить к колонке. Но из подлетевшего и остановившегося посреди лагеря «доджа» вылезли офицеры, и подполковник тотчас скомандовал:

— Старшина! Приготовиться к маршу!

Андрей обрадованно подпрыгнул на месте. Порядок, идем дальше, к границе! А вдруг уже через несколько дней будет объявлена война Японии? Забыв, что он арестованный, сделал несколько шагов по направлению к командиру роты.

— Товарищ подполковник, на восток?

Окинув его сердитым взглядом и ничего не ответив, командир роты громко распорядился:

— Собрать посты. Старшина, через два часа накормить людей.

— Есть! — в два голоса ответили командир взвода управления и старшина.

Часовой указал взводному, где сидят радистки, и тот побежал туда, придерживая планшетку.

Андрей, подойдя к старшине, постучал согнутым пальцем, как в дверь, в его широкую спину.

— Старшина, — проговорил он заговорщицким тоном, — нам дрова для кухни нужны?

— Ну? — старшина подозрительным взглядом смерил худощавого, стройного в сравнении с ним, зеленоглазого ефрейтора.

— Можно запастись по крайности на неделю, — сказал Андрей.

— Ну, ну? — нетерпеливо расправил складки гимнастерки под ремнем старшина. Коричневое лицо его с короткими серыми усами напряглось — проблема топлива его очень заботила.