Борис Тартаковский - Смерть и жизнь рядом

Как-то в эти дни Ян Плинек привез в тюрьму продукты для заключенных и угольные брикеты для кухни. Ержи нравился этот юноша, сын одного из надзирателей тюрьмы, и Ержи рассказал о том, что немцы привезли русского летчика.

Несколько дней узников не трогали, и они заметно окрепли. Летчик не без аппетита ел уже хлеб и полевку. Это был здоровый парень. Такой же здоровый, как и Нестор. И становилось больно при мысли, что таких славных парней замучают фашисты.

Но что мог сделать Янек? Он ломал голову над этим вопросом, но ничего не мог придумать. И именно в один из этих дней, перед своей поездкой в Братиславу с каким-то поручением начальства, отец передал Янеку записку, якобы найденную им в камере русского.

— Прочти, что он здесь расписал, этот русский парень, и сожги ее к дьяволу. Хорошо еще, что она попала в мои руки, а то ему бы несдобровать… — и сердито засопел, что всегда бывало, когда отец был чем-то смущен.

— Ладно, отец, — ответил Плинек, а сердце его так и запрыгало в груди, когда отец протянул ему партизанскую записку. — Сожгу, не беспокойся.

«Дорогие товарищи, — писал Нестор. — В топольчанской тюрьме сидят ваши братья, русские парни Нестор и Николай. Если не вызволите, нам крышка».

Только значительно позже Янек понял, как записка попала в руки отца, но тогда ему было не до того. Записка была адресована товарищам Нестора, видимо партизанам. Но где их искать? Должно быть, и сам Нестор не знал этого или боялся возможности предательства. Но Янеку от этого было не легче. Между тем юноша понимал, что дорог каждый день, и боялся, что слишком поздно передаст письмо по назначению. И вдруг Янек узнает от учителя, дочь которого Янек любил, что в горах, на северо-востоке, появились партизаны. По просьбе Плинека девушка сказала отцу, что хочет погостить пару деньков у тетки в горах. Сопровождать ее вызвался Янек. «С Янеком, — сказал учитель, — я разрешаю, хотя в такое время довольно опасно ездить в гости. Не знаешь, что тебя ждет завтра дома…»

Так Плинек попал в отряд Зорича.

Партизанский велитель прочел записку, и Янек заметил, как побледнело его лицо. Янек немного даже удивился этому: разве мог он знать, как Нестор дорог этому усатому, на вид суровому командиру? Потом он протянул Янеку руку и сильно потряс ее.

— Дякуем, — сказал велитель по-словацки и еще несколько раз повторил: — Дякуем.

Благодарность партизанского велителя глубоко тронула Яна. Именно такими и представлял он себе русских. Потом усатый стал о чем-то тихо совещаться с другими офицерами. Янек догадывался, что речь идет о нем. Возможно, велитель спрашивал, можно ли довериться Янеку. Может быть, он подослан гестаповцами, чтобы устроить партизанам ловушку? Янеку было обидно, что в нем сомневаются, но в то же время он понимал, что иначе они не могут поступить. Янеку очень хотелось как-то убедить этих людей, что он честный парень и стремится помочь русским.

— Пан велитель, — сказал Янек, — я понимаю, что вы мне не доверяете. В самом деле, откуда вам знать, что эту записку действительно написал русский партизан, а я не предатель? Так вот… — он еще более покраснел, так как был еще очень молод и то, что он собирался открыть этим людям, было его юношеской тайной. — Так вот, — повторил он и облизал сразу пересохшие губы. — У меня есть любимая девушка… Она тоже патриотка, и мы вместе сюда пришли. Только она осталась дожидаться меня в крайнем доме, там ее тетка живет, можете проверить. И вот она, если хотите, останется у вас заложницей, пока мы будем выручать ваших парией…

Партизанский велитель пристально смотрел на Янека во время всей его речи и, когда Янек замолчал, опять протянул руку и сказал уже по-русски:

— Спасибо! Ты настоящий патриот.

И сразу исчезли все сомнения, сразу посветлели лица у того, что в зеленой фуражке словацкой пограничной стражи (он оказался, как позже узнал Янек, командиром соседнего партизанского отряда), и у того, кого называли судругом Пражмой, и у светловолосого, который вычерчивал что-то на карте. Опять все возвратились к плану побега и стали горячо обсуждать его то на русском, то на словацком языке. Наконец остановились на том, что с Янеком поедут в Топольчаны двое парней из отряда усатого и разведчик соседнего партизанского отряда, командир которого носил зеленую фуражку пограничной стражи. Этих парней позвали и познакомили с Янеком. Старшим был Данила Грунтовой, вторым партизаном был здоровяк Алоиз Ковач, а разведчик назвал себя просто Дюло.