Борис Тартаковский - Смерть и жизнь рядом

— Товарищ майор, — докладывает старшина, — задание выполнено. Станция взорвана.

— А где капитан Агладзе? — настораживается Зорич.

— Тяжело ранен боец Свидоник и не возвратились капитан Агладзе и лейтенант Степовой. Они прикрывали нас…

Обращаясь к начальнику штаба, майор приказывает:

— Товарищ Волостнов, немедленно снарядите группу на розыски Агладзе и Степового…

А у реки между тем события так развивались.

В погоне участвовали гардисты: их легко было узнать по черной форме. Нестор подпустил их почти до берега, они шлепали еще по колено в воде, когда он угостил их двумя длинными очередями. Черные фигуры валились в воду. Но самые смелые опять кинулись к берегу. Другие, подхватив убитых или раненых, повернули назад. Нестор дал еще две очереди. Опять многие упали в воду, однако гардисты все же выскочили из воды и залегли на берегу. Нестор сменил диск — последний. В запасе оставались только две гранаты. «Нужно экономить», — подумал Нестор, думая о своих боевых запасах. А гардисты, видимо, решили, что партизан израсходовал все патроны, и снова бросились вперед. Сжав зубы, Нестор подпустил их совсем близко, он уже слышал хриплое дыхание бегущих и собирался метнуть одну из гранат, когда откуда-то сверху и сбоку от него воздух прорезала длинная автоматная очередь. «Значит, Агладзе не ушел…» — обожгла сознание догадка, и он метнул гранату. «Ну, теперь вы сунетесь не так скоро», — подумал Нестор.

Трое были убиты, остальные бросились к реке. «Видно, не обстреляны, — понял Нестор. — Тем лучше…» — и для острастки дал еще несколько коротких очередей. «Теперь, брат, и тебе пора тикать», — сказал себе Нестор. Но тут он остановился. Жаль было оставлять оружие. Отряд нуждался в винтовках, а тут автоматы валяются рядом — только протяни руку.

Укрываясь за камнями, Нестор стал отползать лишь тогда, когда прихватил с собой автоматы двух убитых гардистов. Они лежали ближе всех.

— Настырный же ты! — приветствовал Агладзе лейтенанта, когда Нестор достиг каменной плиты с амбразурой.

Нестор засмеялся:

— А я знал, что это вы…

Они достигли базы лишь к ночи. Агладзе пошел докладывать командиру отряда, а Нестор отправился в свою землянку и сразу же завалился спать.

Нестор проспал день и ночь, а потом опять ушел на операцию. И в этом сказался не только характер разведчика, но и отношение к нему командира отряда. Зорич, должно быть, неплохо знал своих людей, если в список участников новой боевой операция включил Степового. И не ошибся: молодой шахтер принял это как награду.

Операцию разработал майор совместно со всеми командирами.

— Можно воевать, — говорил Александр Пантелеймонович, — сидя на кукурузных сухарях и на фасолевой полевке — крестьянском супе. Но нельзя воевать босиком. Снег, дождь и тропы, утыканные острыми камнями, не для босых солдат.

Сапоги или ботинки можно было бы купить в окрестных селениях, как покупали у крестьян быков для партизанского котла, или хлеб, или овощи. Но жители дедин сами ходили в лаптях из коры. Сапоги и ботинки пан Альфред Кашпар — хозяин обувных мастерских и магазина «Кашпар и сын» — продавал германскому интендантству. Войска Гитлера здорово обносились, пока дошли от Волги до Карпат, и мастерские Кашпара трудились в три смены, чтобы удовлетворить потребности заказчика.

Вначале отправилась разведка. Дня через два Данила Грунтовой и его хлопцы возвратились с докладом, что немцев в городе нет, а жители, особенно рабочие Кашпара, настроены патриотически.

— Но немцы могут появиться в любую минуту, — был уверен Данила.

Зорич тоже не сомневался в этом.

— Значит, мы должны их опередить! — с обычным для него спокойствием резюмировал начштаба Волостнов.

Это было бесспорным. Разногласия возникли, когда пошел разговор о времени проведения операции. Франтишек Пражма предлагал выступить к вечеру, с тем чтобы возвратиться ночью. Но Зорич, всегда такой осторожный, был за дневную операцию, и его поддержал даже Волостнов, обычно более сдержанный.

— В городе нет немцев, а гардисты не так уж нам страшны — их немного, и наш приход можно превратить в политическую демонстрацию сил патриотов, что очень важно, — говорил Александр Пантелеймонович.

— Ну что ж, против этого нельзя возразить, — согласился Пражма. — Пускай узнают жители, что патриоты сильны, что дух народа не сломлен, что мы, словаки, имеем верных союзников.