Александр Тавровский - Герр Вольф

Фюрер нетерпеливо заворочался в кресле.

– Какая там температура в «Вервольфе», Шмундт?

– Минус десять, мой фюрер! – мгновенно, как будто ждавший своего часа, опередил Шмундта Борман. – Говорят, Буг начал подмерзать у берегов. Зато никаких партизан! Они, как вредные насекомые, не выносят мороза!

Гитлеру шутка понравилась, но, снова посмотрев в иллюминатор, он расхотел смеяться.

– И какой дурак придумал, что Украина – земля обетованная?! – еле слышно пробурчал он. – Кругом мерзость запустения! Что летом, что зимой!

– Это придумали евреи, мой фюрер! – Борман сгорал от желания покурить и потому был особенно остроумен. – Они всегда имели виды на эту землю! Слава богу, мы их опередили!

У трапа Гитлера встречали уже порядком осточертевшие ему лица. Настроение как-то сразу сошло на нет. Он раздраженно отмахнулся от традиционного приветствия. Зимний «Вервольф» располагал к эйфории не более, чем летний. Слепящий снег на деревьях и под ногами не внушал уверенности в себе и будил пренеприятнейшие воспоминания о Москве и Сталинграде.

Гитлер поежился от холода и поднял воротник шинели.

– «Вервольф» ждет вас, мой фюрер! – отсалютовал Гитлеру неунывающий при любой погоде Геринг. – После самолета всегда приятно ступить на твердую землю. А земля «Вервольфа» тверда, как нигде! Вы же в курсе, мой фюрер, под всей Винницкой областью – гигантская гранитная плита! И, как вы исключительно метко сказали, впервые прилетев сюда в июле прошлого года, гранит – знак судьбы!

При словах «знак судьбы» Гитлера передернуло.

– Что вы имеете в виду, Геринг? – зло прошипел он. – Как может мертвый камень быть знаком судьбы живых людей?! Это все выдумки псевдопророков из института «Наследие предков»! Гранит излучает смертоносные лучи. Все время, что я находился тут в период операции «Блау», именно они поражали мой мозг и искажали движение моих мыслей! Это они натравливали на меня моих генералов, и мы переставали понимать друг друга! Гранит – сатанинский камень, открытый еврейскими жрецами в глубокой древности. Теперь я отчетливо вижу, что место для строительства «Вервольфа» подсказано мне неслучайно! Я прикажу проверить всех, кто имел к этому хоть какое-то отношение! И я буду очень удивлен, господа, если среди них не окажется хотя бы один еврей! А «Вервольф» я прикажу когда-нибудь взорвать. И взрыв должен быть такой силы, что гранитная плита будет вырвана из земли и ее осколки покроют всю территорию так называемой Винницкой области! Вот это и будет мой ответ беспощадной судьбе!

Ссутулив плечи, Гитлер старческой, шаркающей походкой пошел к машине. Все поспешно двинулись за ним. Уже стоя у открытой эсэсовцем охраны двери, он вдруг круто повернулся к толпившейся за его спиной свите и мрачно изрек:

– Если, правда, что гранит – знак судьбы, то он, скорее всего, черная метка. Ну что ж, господа, я принимаю этот вызов! Пусть тот, кто ее послал, кто бы он ни был, не торопится хоронить меня заживо! Мы еще повоюем, господа! И если нам суждено уйти в небытие, мы постараемся так хлопнуть дверью, что обрушится свод небесный!

И, посмотрев в упор на стоящего почти вплотную Гиммлера, так, что мог слышать только он, хрипло прошептал:

– А с евреями, Гиммлер, надо кончать. Раз и навсегда! Это – приказ!

Прибытие Гитлера в ставку «Вервольф», июль, 1942 г.

Представители оккупационных властей встречают Гитлера в г. Виннице. Июль 1942 г.

Гитлер с офицерами в ставке «Вервольф», июль, 1942 г.

Немецкий генералитет в ставке «Вервольф».

Гитлер с офицерами в ставке «Вервольф». 1942 г.

В ставке «Вервольф», июль, 1942 г.