Евгений Жидилов - Мы отстаивали Севастополь

Принес газету секретарь редакции старшина 1-й статьи Михаил Марфин. Его ежедневно видят на переднем крае. Раздавая экземпляры свежего номера газеты, Марфин тут же беседует с моряками. Одних усаживает писать, других подробно расспрашивает, быстро строча в своем потрепанном блокноте. Очень часто ему приходится прятать блокнот в карман и браться за автомат, с которым наш газетчик никогда не расстается. Вместе с другими бойцами Марфин отбивает вражеские атаки или сам идет в атаку. А чуть наступит передышка, он спешит закончить беседу с будущим автором заметки. Правда, случается, что это не удается: бойца уже не оказывается в живых.

А наступает вечер, Марфин спешит на Максимову дачу, где ночью будет обрабатывать материал, читать корректуру, верстать новый номер.

«В бой за Родину!» — так называется наша газета. Она сопровождает нас всюду. Даже во время первых боев под Перекопом редакция и типография следовали за нами на полуторатонной автомашине.

Штат редакции немногочислен: редактор политрук В. Кузьмин, секретарь редакции М. Марфин, литсотрудник старшина 2-й статьи А. Корнеев — все хорошие журналисты и отважные бойцы. В типографии работают старшина 1-й статьи С. Черников, который числился начальником типографии и в то же время наборщиком; второй наборщик — старшина 1-й статьи А. Манусенко и печатник — здоровенный матрос К. Козлов. Все они вооружены автоматами и гранатами. Лишь шофер Демиденко — пожилой краснофлотец из запасных — не расстается с винтовкой, штык которой он всегда носит на поясном ремне. Оружие необходимо. Не раз уже нашим газетчикам приходилось вступать в бой с группами немцев, прорывавщимися [213] к самому зданию Максимовой дачи. В спокойные минуты любимое занятие всего штата редакции и типографии — тренировка в стрельбе. Редактор Кузьмин настойчиво добивается, чтобы его работники были отличными стрелками.

Оборудование типографии более чем скромное: несколько наборных касс с небольшим количеством шрифтов и печатный станок «американка», который приводится в движение ногой. Только великан Костя Козлов может управиться с адской работой на этой машине, да и то, отпечатав тираж, он тут же валится с ног, и разбудить его не может никакая бомбежка.

Когда бригада вела жаркие бои на Мекензиевых горах, Кузьмин, Марфин и Корнеев распределили между собой «сферы влияния», и каждый старался ежедневно бывать в своих подразделениях. Марфин и Корнеев умудрились попасть даже в роту, совершавшую рейд в тыл противника, и вскоре мы с волнением читали о славных делах наших разведчиков.

В дни отражения декабрьского наступления немцев Кузьмин и Марфин были во втором батальоне, который, мужественно сражаясь, оттеснил врага и даже продвинулся вперед. Ночью газетчики добрались до КП батальона. Здесь Марфин записал рассказ комбата Гегешидзе и комиссара Турулина о прекрасном подвиге замполитрука Ивана Личкатого и краснофлотца Якова Федорова. Пробитый фашистской пулей партбилет Личкатого хранится теперь в Севастопольском музее. Заслуга в сохранении этой драгоценной реликвии принадлежит Григорию Кадигробу, одному из активных военкоров нашей газеты.

Под Новый год, 31 декабря, когда моряки решили по-севастопольски «поздравить» гитлеровцев с праздником, в рядах наступавших бойцов пятого батальона капитана Подчашинского находился Саша Корнеев. В редакцию он вернулся измученный, смертельно уставший, но полный живых впечатлений. И почти весь очередной номер газеты был составлен из написанных и организованных им материалов.

Газета много писала о снайперском движении, широко развернувшемся в подразделениях бригады по почину Васильева, Денисенко, Винника, Ковалева, Адамия. В апреле, когда некоторые подразделения бригады находились [214] на отдыхе, политотделу и редакции удалось провести несколько читательских конференций.

У редакции не счесть добровольных помощников. Неутомимыми военкорами были лихие, никогда не унывающие разведчики минометного дивизиона Владимир Филимонов и Борис Шершень. В редком номере газеты не появлялись корреспонденции лейтенанта Кравцова. Любовно заботились о своей газете политработники. Ищенко, как бы ни был занят, находил время, чтобы заглянуть в редакцию: узнать, как идут дела, посоветовать, ободрить газетчиков. Любимцем наших журналистов был работник политотдела старший политрук Крыжановский. Возвращаясь с переднего края, он, усталый до полусмерти, уже пожилой, с сединой в волосах человек, идет в редакцию. И тут всем уже не до сна. У Крыжановского всегда полно вестей, захватывающе интересных и поучительных. Старший политрук, примостившись поближе к коптилке, принимается писать. Тут же лист за листом Черников и Манусенко набирает его корреспонденцию. А на рассвете Крыжановский, так и не сомкнув глаз, берет с собой пачку только что отпечатанных газет и снова отправляется в подразделения.