Джек Хиггинс - Бенефис Лиса

— Будь благоразумен, — сказала она. — Куда мы его денем? Может, в палату?

Во время английской гражданской войны, Чарльз де Виль, бывший в то время хозяином усадьбы, поддерживал роялистов. При нем под крышей была обустроена комната, в которую вела потайная лестница из главной хозяйской спальни. Комнату эту в семье называли палатой. Она спасла жизнь своему хозяину во времена правления Кромвеля, когда его разыскивали как предателя.

— Нет, слишком неудобно пока. Ему нужна помощь и как можно скорее. Давай его поместим у меня в коттедже.

— А где взять врача?

— Джордж Гамильтон. Кому еще можно довериться? Сейчас, подожди немного, я спрячу это спасательное средство в колодце.

Шон вытащил плот и скрылся за деревьями. Элен осталась ждать, слыша свое неровное дыхание в тишине леса. Позади нее, под мешками и сушняком застонал и зашевелился Хью Келсоу.

В Слептон-Сендс начавшимся перед полуднем приливом принесло еще несколько тел. Дагел Манроу и Картер сидели, укрывшись за песчаной дюной, и перекусывали бутербродами с пивом. По берегу бродили солдаты, заходившие иногда в воду, чтобы по приказу офицера вытащить тело. На пляже уже лежало тел тридцать.

— Кто-то однажды сказал, что первой жертвой войны является правда, — произнес Манроу.

— Я прекрасно понимаю, сэр, что вы имеете в виду, — сказал Картер.

К ним подошел молодой американский офицер и отсалютовал.

— Пляж освобожден от вновь прибывших, на настоящий момент. С рассвета тридцать три тела. Никаких следов полковника Келсоу. — Он помедлил. — Бригадир не желал бы наблюдать захоронение? Это недалеко отсюда.

— Нет, спасибо, — ответил ему Манроу. — Думаю, я смогу обойтись без этого.

Офицер отдал честь и пошел прочь. Манроу поднялся и помог встать Картеру.

— Ладно, Джек. Здесь нам делать нечего.

— Вы правы, сэр.

Картер балансировал свой протез, а Манроу стоял, засунув руки в карманы, и смотрел на море. Вдруг он поежился.

— Что-нибудь неладно, сэр? — спросил Картер.

— Я чувствую себя на краю пропасти, Джек. Честно говоря, я предчувствую беду. Очень большую беду. Ладно, давай возвращаться в Лондон. — Он повернулся и пошел вдоль пляжа.

— Итак, Бергер, вы понимаете, о чем я вам говорю? — спросил Конрад Хофер требовательным голосом.

Хейни Баум стоял навытяжку перед столом в офисе, который был с готовностью предоставлен фельдмаршалу в Кемпо. Хейни старался игнорировать тот факт, что у окна стоял Роммель и смотрел в сад.

— Я не вполне уверен, господин майор. Так я думаю.

Роммель повернулся.

— Не старайтесь казаться глупее, Бергер. Я же вижу, вы умный человек, и смелый. — Он прикоснулся кончиком жезла к Железному кресту первой степени и к манжете с готическими буквами, охватывавшей левый рукав. — Я вижу у вас манжета Африканского корпуса, так что мы с вами товарищи. Вы были под Аламейной?

— Нет, фельдмаршал. Ранен при Тобруке.

— Хорошо. Я человек прямой, поэтому слушайте внимательно. Вы вчера вечером очень хорошо меня копировали, и внешне, и голосом. Очень профессионально.

— Спасибо.

— Теперь я хочу, чтобы вы дали еще одно представление. В пятницу вы полетите на Джерси на весь конец недели в компании с майором Хофером. Вы сможете дурачить их на Джерси в течение этого времени, Бергер? Король на день? Как вам это нравится?

Баум улыбнулся.

— В действительности, я думаю, что смог бы, сэр.

Роммель обратился к Хоферу:

— Ну вот, умный и надежный, как я и говорил. Теперь подготовьте все, Конрад, и поехали отсюда.

Коттедж построили из того же гранита, что и дом. В нем была одна большая комната с балками под потолком и обеденным столом с полудюжиной стульев в нише у окна. В противоположном конце комнаты дверь в кухню. Наверху находилась одна большая спальня, кладовая и ванная.

Чтобы не мучиться с подъемом по лестнице, Галлахер уложил Келсоу на длинный удобный диван в комнате внизу. Американец оставался без сознания, и Галлахер нашел его бумажник и открыл. Там был его удостоверение с фотографией и несколько фотографий женщины и двух маленьких девочек, очевидно, его семьи, да пара писем, оказавшихся настолько личными, что Галлахер их сразу сложил на место. Он услышал голос Элен, она говорила в кухне по телефону. Келсоу открыл глаза, посмотрел на Галлахера безразлично, потом увидел у него в руках свой бумажник.

— Кто вы? — Он слабо потянул бумажник к себе. — Отдайте его мне.

Вошла Элен. Она села на диван и положила руку Келсоу на лоб.